"Джорджетт Хейер. Смятение чувств (том 2) [love]" - читать интересную книгу автора

удручающе обветшалым. Просто поначалу это кажется немного странным. Какая
я глупая! Ты будешь надо мной смеяться, потому что я скучаю о полумраке и
о вылинявших занавесках, но человек так привыкает ко всему!.. Понимаешь,
мы так любили его, что нам дорога даже его ветхость!
- Я этого не понимаю, - сказала Дженни. - Ты не хочешь, чтобы Фонтли
поддерживали в надлежащем состоянии? По моему разумению, так его любить
нельзя. - Она торопливо добавила:
- Прости меня! Мне не нужно было высказываться так открыто.
- О нет! Конечно, ты совершенно права! Вот Адам обрадуется, когда
увидит все, что ты сделала!
Но Дженни подумала, что муж вряд ли обрадуется; и, вспоминая, как
однажды Лидия высказала надежду, что Фонтли не изменится никогда,
спрашивала себя, поймет ли она когда-нибудь Деверилей?
Но Адам, приехав домой, не разразился восторженными восклицаниями и
не отшатнулся в испуге. После утомительного путешествия он добрался до
Фонтли на несколько часов позднее, чем предполагал. Было больше десяти,
уже зажгли свечи, а на высоких готических окнах задернули занавеси. Он
вернулся усталым и раздраженным чередой неудач; ему было невдомек, что с
лепного потолка исчезли пятна от свечной копоти или что натертая воском
мебель сияла. Он лишь подумал, что никогда еще его дом не выглядел таким
уютным и красивым.
Его пухлая, невзрачная женушка, сойдя по лестнице ему навстречу,
ступала по залу своим твердым шагом. Она не была ни красивой, ни
грациозной, она даже несколько не соответствовала столь пышному
великолепию; но вот чудеса - с ней было бесконечно уютно. Она улыбнулась
ему и безмятежно сказала:
- Как славно! Ты как раз к ужину! Его для удобства подадут в Голубой
гостиной.
Он говорил ей, что вернется домой к обеду, который по деревенской
привычке подавался в шесть. Ему пришло в голову, что, как бы долго он ни
заставлял ее ждать, она никогда не говорила: "Как ты поздно!" или "Отчего
ты так задержался?". Он обнял ее одной рукой, поцеловал в щеку.
- Дорогая, я так раскаиваюсь! Но ты совершенно права, что не
устраиваешь мне нагоняя, в этом нет моей вины! Вначале сломанная чека, а
потом одно из колес пошло вкривь! Ужасное путешествие! - - Ах, какая
досада! А я-то думала, что ты всего-навсего отложил свой отъезд, потому
что в Холькхеме тебе подвернулось что-то приятное! Да, это очень скверно,
все, что случилось, но Бог с ним! Ужин подадут, как только ты будешь готов.
- Это займет пять минут. - Он обнял ее и снова поцеловал, на этот раз
в плотно сжатые губы. - Ты так добра ко мне, Дженни! Не нужно мне
попустительствовать, а не то я стану просто невыносим!
Ее щеки запылали; она хрипло сказала:
- Для меня - никогда. А теперь, позволь, Кинвер снимет с тебя ботинки
и даст тебе домашние туфли, только не старайся разодеваться! Вот чем
особенно хороша жизнь в деревне: можно не бояться, что в столь поздний час
к тебе нагрянут гости!
Он поймал ее на слове, появившись вскоре в халате с застежками из
тесьмы и поглядывая на нее с озорным блеском в глазах. Она хмыкнула и
сказала:
- Ну, по крайней мере, теперь тебе будет удобно! Как ты съездил в