"Джорджетт Хейер. Смятение чувств (том 2) [love]" - читать интересную книгу автора

Тем временем они подошли к Малой гостиной, в которой Шарлотта сразу
же заметила перемены. Она воскликнула:
- О, ты убрала инкрустированный столик для шитья!
Это была всего лишь констатация, заставившая, однако, Дженни
оправдываться.
- Я лишь переставила его в библиотеку, - с напряжением в голосе
сказала она. - Адам разрешил мне это сделать.
- Да, конечно! Я не имела в виду,.. Просто показалось странным не
увидеть его там, где он всегда стоял! Но я знаю, что многим людям не
нравится инкрустация по дереву, - моя кузина Августа терпеть ее не может!
- Мне она очень нравится, - ответила Дженни. - Это как раз то, что
мне нужно для моих шелков и ниток, так что в этой комнате он стоял без
дела. Знаешь, вечерами Адам любит сидеть в библиотеке. Мы снова
возобновили наши чтения, - он читал мне, когда мы жили в Рашли, - вот я и
переставила столик, чтобы вышивание было у меня под рукой.
- О да! Как удобно! Помню, я подумала, как красиво ты вышиваешь,
когда мы с мамой навестили вас на Рассел-сквер и так восхищались твоим
рукоделием. Мне просто стало стыдно за себя, и маме, конечно, шитье
никогда, не давалось.
Дженни не раз спрашивала себя, чем Вдовствующая занималась в Фонтли.
Осмотр дома создал у нее самое невысокое мнение о свекрови: ей не давалось
не только шитье, но и домашнее хозяйство. Она рассказывала Дженни, что
вынуждена смириться с тем, как дом приходит в упадок, ветшает; но на ее
месте Дженни прихватила бы стежками первую же прореху в парчовом занавесе,
а если бы прислуга в доме сократилась настолько, что не имела возможности
поддерживать лоск мебели, она скорее сама бы взялась за это дело, чем дала
дереву потемнеть, а ручкам - покрыться налетом. Она подумала, что Фонтли
пострадало от нерадивой хозяйки не меньше, чем от расточительного хозяина.
Вдовствующая отремонтировала бы его с великолепным вкусом, но ей не
хватало умения Дженни подметить потершуюся полировку стола или
неподметенный угол, ее слуги стали неопрятными, и даже миссис Дауэс,
экономка, находила, что легче стенать вместе с хозяйкой о необходимости
дополнительных лакеев и горничных, чем заставлять работать оставшихся
слуг. Дженни относилась к миссис Дауэс с презрением. Она пыталась скрывать
это, но совершенно не умела лицемерить, и ее прямой язык выдавал ее. Когда
каждое проявление нерадивости оправдывалось нехваткой рабочих рук, она
становилась все более и более немногословной и наконец потеряла терпение,
когда миссис Дауэс однажды сказала ей:
- В прежние времена, миледи, у нас всегда был мажордом и камердинер,
и дела обстояли иначе.
- Ну что же, будем надеяться, что это так! - сказала Дженни. - Хотя
не понимаю, какое отношение мажордом имеет к поддержанию порядка
постельного белья! - Она увидела, что экономка на миг оцепенела, и
добавила в попытке примирения:
- Я вижу, что слуг нужно больше, и поговорю об этом с его светлостью.
Но рана была нанесена. С тех пор миссис Дауэс держалась с ледяной
вежливостью. Однажды Дженни обнаружила в одном из многочисленных шкафов
обеденный сервиз и, осматривая его, воскликнула:
- Боже правый, почему им никогда не пользуются, а только тем
бристольским, в котором каждая тарелка со щербинами? Пожалуйста,