"Бернар Эйвельманс. В объятиях спрута (Чудовища морских глубин) " - читать интересную книгу автора

цепляясь за дерево,- это только предположение. Не исключено, что, став
пленником мелководья, не имея возможности попасть в открытое море, он провел
много дней у берега близ Картейи. Проголодавшись, это ночное животное
подобралось к самому берегу и своими десятиметровыми щупальцами обследовало
территорию. Чаны с соленой рыбой стояли, по всей видимости, очень близко к
воде. Кальмар мог, таким образом, "ловить" рыбу, запуская щупальца через
ограду, а не перелезая через нее.

Таинственные деревья и колеса в океане близ Кадикса

История "полипа" из Картейи, которая будет повторена, причем в
нескольких вариантах, экс-герцогом Генуи Баттистой Фрегозо (литературный
псевдоним Фульгозиус), не единственное упоминание Плиния о головоногих
моллюсках необычных размеров. В другом месте его труда, посвященного водной
фауне (книги девятой его "Естественной истории"), есть двусмысленная фраза,
которую при желании можно считать намеком на похожее чудовище:
"В океане у Кадикса (Атлантика) есть дерево, крона которого так
обширна, что по этой причине, как говорят, невозможно пройти через пролив
(Гибралтар)".
То, что Плиний говорит в данном случае о животном, подтверждаются тем
фактом, что в сводной книге своего труда по зоологии (XXXII, 53, 2) он
начинает перечисление самых больших морских животных словами "деревья,
кашалоты, киты" и т. д. Несомненно, осьминог, со своими длинными щупальцами
с тонкими концами, напоминает дерево, хотя это сравнение, пожалуй, больше
подходит морской звезде с ветвистыми лучами, из группы "офиуры"
(змеехвостки),- "голове Медузы" (Asterophyton arborescens). Но она не
превышает нескольких дециметров в диаметре. И в любом случае животное, кем
бы оно ни было, имеющее конечности такой длины, что они мешают проходу между
геркулесовыми столбами, не может быть ничем; кроме как продуктом самого
буйного воображения, или, что вероятнее, ошибкой толкования компилятора,
введенного в заблуждение словом "дерево".
В своих глубоких комментариях девятой книги Плиния Ж. Котт показывает,
в каком направлении, может быть, надо искать ключ к разгадке:
"Напоминаю, что рыба дорада до наших дней называется arboro в Адрии,
alboro в Венеции, arbun в Спалато. Название такого рода, присвоенное
животному, которое никогда не войдет в наше море из-за его неподходящего
химического состава, может ли доказывать достоверность рассказа Плиния?"
Можно задаться вопросом, не лежит ли в основании этой истории, которая
интриговала столько поколений натуралистов, простая опечатка или слово,
неправильно прочитанное Плинием в каком-то иноязычном труде? В Марокко,
например, одно из самых больших морских чудовищ в ту эпоху называлось ambar.
Это же слово было использовано в коптском переводе Библии для обозначения
большой "рыбы", которая проглотила Иону. Далее мы увидим, что этим словом
действительно обозначался кашалот, а кашалоты кишели вокруг Азорских
островов, но только в исключительных случаях заходили в Средиземное море.
Античный натуралист мог, таким образом, с полным правом написать, что в
Атлантике плавает животное фантастических размеров, называемое ambar,
которое никогда не заплывает за геркулесовы столбы. Отсюда до заключения,
что именно по причине своей большой величины оно не может протиснуться между
этими скалами, один шаг при наличии воображения. Затем слово ambar могло