"Джеймс Хэрриот. И все они - создания природы ("Записки ветеринара" #3) " - читать интересную книгу автора

этой книге именно о них. Джон Крукс стал нашим помощником в 1951 году, а
три года спустя открыл собственную практику в Беверли. На прощание он
сделал нам очень лестный комплимент - "набрал" в бутылку воздух
Скелдейл-Хауса, обещая откупорить ее в своей новой приемной, чтобы там была
частица нашей атмосферы. Когда-нибудь я напишу и о том времени, но пока мне
хочется перескочить в 1961 год и на протяжении всей книги вставлять отрывки
из дневника, который я вел, когда плавал в Россию.
Устроил все Джон. Хотя он больше у нас не работал, но часто приезжал в
гости и рассказывал о всяких приключениях, случавшихся с ним, когда он
сопровождал партии скота, экспортировавшиеся из Гулля. Так он побывал во
многих странах, но мое воображение воспламенилось при слове "Россия".
- Наверное, было очень интересно? - вздохнул я.
Джон улыбнулся.
- Очень и очень! Я побывал там уже не один раз и видел подлинную
Россию, какая она есть. Это ведь не туристическая экскурсия для осмотра
достопримечательностей. Видишь страну глазами моряка, встречаешься с
простыми русскими - с теми, кто торгует, кто работает.
- Замечательно!
- И тебе за это еще и платят, - добавил Джон. - Чего уж лучше!
- Счастливчик! - Я снова вздохнул. - И часто бывают такие поездки?
- Достаточно. - Он посмотрел на меня повнимательнее и, наверное,
уловил зависть в моих глазах. - А почему бы и вам не съездить?
- Вы серьезно?
- Конечно. Скажите слово - и следующая поездка ваша.
Я хлопнул кулаком по ладони.
- Договорились, Джон. Нет, я вам от души благодарен. Сельская практика
- чудесная вещь, но иногда все-таки возникает ощущение, что ты тащишься по
накатанной колее. Сплавать в Россию! Именно это мне и требуется.
- Вот и хорошо. - Джон встал. - Подробности я вам сообщу позже, но,
скорее всего, вы отправитесь со стадом элитных овец, купленных на племя.
Страховая компания безусловно потребует, чтобы их сопровождал ветеринар.
Начались недели радостного предвкушения. Однако мой энтузиазм
разделяли далеко не все.
Один пастух, прищурившись, изрек:
- Я бы туда ни ногой, хоть ты меня озолоти! Словечко не так скажешь, и
угодишь в тартарары до скончания века.
Он был не оригинален. В то время температура отношений между Востоком
и Западом упала очень низко, и мне уже несколько приелись заверения моих
клиентов, что куда-куда, но уж в Россию они ни за какие коврижки не поехали
бы. А когда я, перед самым отъездом проверяя на туберкулез коров полковника
Смоллвуда, рассказал ему, какая мне выпала удача, он поднял брови и смерил
меня ледяным взглядом.
- Ну, что же, рад, что имел удовольствие знать вас, - процедил он.
Но в жилах у меня струилась кровь мореходов, и я был полон только
самых приятных надежд.

28 октября 1961 года

Первый день наступил и кончился. Когда я вышел на причал в Гулле, то
прямо перед собой увидел "Ирис Клоусен", датское судно, на котором мне