"Джеймс Хэрриот. О всех созданиях - прекрасных и удивительных" - читать интересную книгу автора

- Идемте же! - проскрежетал я. - Где овца? В каком сарае?
Старик только брови поднял.
- А она и не тут вовсе.
- Как не тут?
- А вот так! Наверху она.
- Где дорога с холма спускается?
- Верно. Я, значит, шел домой, ну и поглядел, как она да что.
Я постучал ногой об ногу и потер ладони.
- Значит, надо ехать туда. Но воды там ведь нет? Так захватите с собой
ведро теплой воды, мыло и полотенце.
- Будет сделано! - Он торжественно кивнул, и не успел я сообразить,
что происходит, как дверь захлопнулась, засов скрипнул и я остался один в
темноте. Не теряя времени, я затрусил к окну и без малейшего удивления
узрел, что Харолд уже вольготно восседает на стуле. Но вот он наклонился,
взял чайник - и меня пронзил ужас при мысли, что он намерен подогреть воду
на еле тлеющих углях. Затем с невыразимым облегчением я увидел, что он берет
ковш и погружает его в котел на закопченной решетке.
- В НЕБЕСАХ ЗАЖГЛАСЬ ЗВЕЗДА, ЛАСКОВО ЖУРЧИТ ВОДА! - заливался он
соловьем, с упоением наполняя ведро.
Обо мне он, видимо, успел забыть и, когда вновь появился на пороге,
оглядел меня с большим недоумением, продолжая распевать.
- Я ЛЮБЛЮ ОДНУ ТЕБЯ, НЕЛЛИ ДИН! - сообщил он мне во весь свой
дребезжащий голос.
- Ну и ладно, - буркнул я. - Поехали!
Я торопливо усадил его в машину, и мы покатили обратно вверх по склону.
Харолд поставил ведро к себе на колени несколько наклонно, и вода
тихонько плескала мне на ногу. Вскоре воздух вокруг настолько пропитался
пивными парами, что у меня слегка закружилась голова.
- Сюда! - внезапно рявкнул старик, увидев возникшие в лучах фар
ворота. Я съехал на обочину, вылез и запрыгал на одной ноге, вытряхивая из
брюк пинту - другую лишней воды. Мы вошли в ворота, и я припустил к темному
силуэту сарая, как вдруг заметил, что Харолд, вместо того чтобы последовать
за мной, выписывает по лугу восьмерки.
- Что вы делаете, мистер Инглдью?
- Овцу ищу.
- Как? Она у вас даже не в сарае? - Я чуть было не испустил вопль
отчаяния.
- Угу. Днем она, значит, объягнилась, ну, я и подумал, чего ее
трогать-то.
Он поднял повыше фонарик - типичный фонарик фермера, крохотный, с
почти уже севшей батарейкой, - и направил в темноту дрожащий луч. С тем же
успехом он мог бы этого и не делать.
Я, спотыкаясь, брел по лугу. На меня навалилась свинцовая
безнадежность. В небе сквозь рваные тучи проглядывал лунный диск, но внизу
мои глаза не различали ничего. Бр-р! Ну и холодюга! Схваченная недавними
морозами земля была каменной, сухие стебли травы прижимались к ней под
пронизывающим ветром. Я уже решил, что в этой черной пустыне никому никогда
никакой овцы не отыскать, но тут Харолд продребезжал:
- Вот она, значит.
И правда, когда я вслепую направился на его голос, оказалось, что он