"Вирджиния Хенли. Сокол и цветок ("Плантагенеты" #1) " - читать интересную книгу автора

сокрушительного голода. Для него было невыносимой пыткой лежать рядом и не
овладеть Джезмин, но он обещал, что с ним она будет в безопасности. Фолкон
подождет брачной ночи... но сейчас не мог найти в себе силы не прикасаться к
ней, не наскать ее с головы до ног. Мучительное желание очувствовать ее тело
под своим, сжать ее сильными бедрами наконец одолело Фолкона, и он осторожно
приподнялся и расставил ноги, потом медленно наклонился над девушкой и
позволил шелковистой головке напряженного орудия скользнуть в ложбинку между
грудями... потом осмелился пойти дальше, пока не оказался на волосок от ее
губ. Фолкон был в таком состоянии, что, ощутив дуновение ее теплого дыхания,
совершенно обезумел. Прежде Фолкон думал, что может отодвинуться в любое
время, но теперь понял, что достиг предела, когда уже не владеет собой.
Скорчившись над ней, он вел неравную борьбу с распаленными чувствами, закрыв
глаза, чтобы не видеть ее белоснежной прелести, разжигавшей еще сильнее.
Сердце и тело вели поединок. Это было медленной мучительной казнью, но
наконец Фолкон иставил бунтующую плоть смириться, лег рядом с Джезмин, чтобы
охладить бьющую в виски кровь. Он не мог двинуться, ослабев от вожделения.
Фолкон заснул только перед рассветом, Джезмин пробудило его ровное
дыхание. Она залилась краской, выпутывая волосы из его жадных пальцев, и,
наконец освободившись, выскользнула из шатра.
Глаза Мэри Энн Фитцуолтер затуманились, когда Джезмин крадучись вошла в
маленькую комнату, ко-юрую девушки делили с Эстеллой.
- О Джезмин, ты провела ночь с любовником! Я так счастлива за тебя и
ужасно завидую!- вздохнула Мэри Энн.
- Но Фолкон вовсе не мой любовник! Наша помолвка - дело временное, я
намереваюсь разорвать ее, как только будет возможно.
Джезмин быстро взглянула в сторону Эстеллы, ожидая взрыва ярости и
упреков за ночь, проведенную в шатре де Берга, но отношение госпожи Уинвуд к
предстоящему замужеству внучки претерпело разительные изменения. Она увидела
продажность и развращенность королевского двора. Порочность короля Джона,
словно болезнь, заражала всех, с кем он соприкасался. Джезмин окажется в
безопасности, если станет любимой, обожаемой женой могущественного де Берга.
До сих пор ей ничто не грозило, но Эстелла прекрасно знала, насколько
ненасытен король. Ему было мало еженощных извращенных забав с
девочкой-женой, король стремился овладеть любой увиденной молодой женщиной.
Всем было известно, что жены королевских фаворитов и дворян давно перебывали
в его постели, а теперь он начинал посматривать в сторону их дочерей.
Сначала мужчины были возмущены, но у Джона не было совести. Он не гнушался
подкупом, обманом, угрозами. И придворные вскоре обнаружили, что угрозы
отнюдь не были пустыми: Джон был способен на любую подлость и доказывал это
на деле каждый день.
Короля прекрасно приняли в замке Беркхемстед не только потому, что он
был его владельцем, но еще и из-за страшных слухов, более многочисленных,
чем количество лондонских шлюх в ночь с четверга на пятницу. Несмотря на
усталость, проницательная госпожа Уинвуд прислушивалась к сплетням,
расспрашивая всех - от последней служанки до герцогини. Оказалось, что
церковь была взбешена сексуальными излишествами Джона, но самым ужасным его
деянием оказалось то, что он стремился захватить полную власть, сведя
могущество священников к нулю как в церковных, так и в светских делах. И - о
смертный грех - он даже осмелился отбирать их доходы!
Аббаты и монахи обратились к Хьюберту Уолтеру, архиепископу