"Леонид Геллер, Мишель Нике. Утопия в России " - читать интересную книгу автора

знать к идее объединения православных церквей под эгидой русского царя
[Pascal, 197; Зеньковский, 170]. Однако для этого требовалось сперва
унифицировать русский и греческий церковные обряды, кое в чем отличавшиеся
друг от друга. И тут новшествами или ересями оказались пережитки студийских
правил (например, крестное знамение двумя перстами), от которых Византия
отказалась в XII - XIII веках. В течение двух лет (1653 - 1654) на Церковь
обрушилась лавина реформ с важными теологическими последствиями (обряд,
календарь, написание имени Иисуса Христа, Символ веры, усиление
централизации). "В Никоне увидели новатора, страстно желающего разрушить
все, с чем русские веками связывали свою надежду на спасение" [Pascal,
287]. Он настроил против себя не только ревнителей старины, но и казаков,
которые пользовались относительной автономией.
Мы не будем рассказывать о дальнейших событиях раскола. Нам важно
показать, что его истоки - в столкновении двух теократических утопий:
утопии боголюбцев, примиряющей, одновременно фундаменталистской и
демократической, национальной и мессианской, и утопии панправославной,
провизантийской, цезаре-папистской, принудительной, порывающей со всеми
традициями Древней Руси. Схизма стала трещиной в византийском единстве
(симфонии) Церкви-души и Государства-тела, и в эту трещину проникла утопия.
Прежде всего пострадала религия: с одной стороны осталась государственная
Церковь, которую Петр Великий без особого труда секуляризует (это будет
переход от сакрализованного Государства к секуляризованной Церкви); с
другой - масса "верующих без Церкви" [Pascal, XVI], от 9 до 20 миллионов к
концу XIX века, не считая многочисленных сект, не связанных с расколом. Эта
масса, преследуемая более или менее репрессивными (в зависимости от эпохи)
законами, стала горнилом всевозможных народных утопий, консервативных и
радикальных.

1. Не в это ли место покоя (requies) помещает Булгаков in fine своего
Мастера, который еще не заслужил божественного света?
2. В Повести о Светомире-царевиче, написанной Вячеславом Ивановым
стихами на древнерусском (1948 - 1949), есть замечательное "письмо"
пресвитера Иоанна (ч. V), в котором "Белая Индия" - модель идеального
христианского государства.
3. Панченко, 347; Тихонравов; Клибанов 1977, 167 - 174; см. также
статью Кульман в "Историко-критическом словаре" П. Бейля.


Глава 2
НАРОДНЫЙ УТОПИЗМ XVII-XX ВЕКОВ

Утопии староверов: антиобщества и утопические легенды
Народный утопизм исходит из того, что в мире существовал или
существует некий справедливый, основанный на братской любви уклад, который
должен быть либо восстановлен, либо обнаружен в реальном географическом
пространстве (поиск "счастливых земель"). Пророчества Исаии, видения
Апокалипсиса Иоанна и апокрифов смешиваются с архаическими представлениями
и формируют синкретический имманентный утопизм: "новый Иерусалим" должен и
может возникнуть здесь и сейчас, на земле. Ожидаемое счастье универсально,
оно представляется скорее как отсутствие зла (денег, нищеты, смерти,