"Ричард Хелл. Пустоид" - читать интересную книгу автора

сердце. <(прим.переводчика: в оригинале glowing heart - раскаленное сердце
созвучно glowing heat - белое каление. - ТП.)>
Красное вино. Мясо. Засохший коричневый тампакс. С возвращением к
Черепу и Рту. Рок-н-ролл. Выкурим сигаретку. Взгляд на сумеречный горизонт.
Ненависть между сиамскими близнецами. Вечный вопрос - как общаться с
инопланетными формами жизни: данная форма не признает тебя объектом,
достойным пристального рассмотрения, и в ее языке нету обозначений,
необходимых тебе для индикации своего существования. Результаты насилия и
принуждения. Это что - битва микробов? Рот идет по Четырнадцатой стрит,
солнце бьет жаром, люди - как выступы на земле, как разновидность плесенного
грибка, каждый выражен в совершенной целостности, как в капсуле времени,
олицетворение самой земли, каждый - запачканная и трогательная частица,
тик-так, глубинный элемент мира, который принудил себя беспрестанным
давлением принять выражение прыща на поверхности. Бесконечная масса,
выдающая тот же самый коллективный аккорд - навсегда. Мир всегда остается
таким же, как был - и до, и после, - и никто из предыдущих не лучше и не
главнее тех, кто придет за ними. Беспомощные кусочки чужого разума. Это и
есть смерть. "Значит, вот как оно - быть мертвым?" - думает Рот. "Я мертвый?
Смерть - это, наверное, малодушие. Я прорвусь - с кровью, бьющей фонтаном из
шеи. Я так устал. Сегодня ужасно жарко. Но я не хочу идти к морю. Не хочу
миллион долларов. Не хочу даже кондиционер. Хочу только в кино. На тройной
сеанс".
Рот идет в кино. Какое блаженство. Обожаю кино. Здесь, внутри, так
прохладно. Когда ты был маленьким, тебя всегда мучил вопрос: а как это
будет - посмотреть его глазами. Или как будет здорово - поставить
камуфляжный отсек-палатку в углу своей комнаты. Странно вот так проходить
через целые жизни в компании еще сотни других, пока люди снаружи проходят
мимо при свете дня. Фантастический способ, чтобы потратить время. Потерять
время. Нас так легко приманить. И Грета Гарбо. Значительно интереснее, чем в
твоем собственном детстве. Никакого гипноза. Настоящие небеса. И только
подумать: она была вместо мамы у Боба Дилана. Но я был вместе с ней на
необитаемом острове. Только остров был очень большой, и я не видел ее ни
разу - только в кино. Насколько в кино больше чувства, чем в жизни? Гарбо
выглядит очень похоже на то, как выглядит Гарбо, похожая на Гарбо. У Хобо
вокруг шеи повязан белый шейный платок. Гарбо укладывает Гейбла Харлоу в
любви - в гавани - белой подводкой для глаз. Ей хотелось сыграть Дориана
Грея. Она смотрелась в металлический лист с белым подтеком по нижнему краю.
Ей было так скучно. Тебе жутко скучно. Может, еще раз сыграем этот эпизод?
Очевидно, ее секрет заключается в следующем: если ты говоришь, ты выражаешь
себя. То есть, ты выразим. Но как ты определишь единственное известное тебе
слово? Что ты чувствуешь? Очевидно, что все, что ты говоришь - это ложь.
Если ты что-нибудь говоришь, ты лжешь. Если не хочешь лгать, значит, не
говоришь ничего. Единственное, что тут можно сделать - это забавлять
публику. Рассказывать анекдоты. Разыгрывать страсти. Ты берешься за
какую-нибудь работу, потому что жизнь обесценилась, и вкладываешь в нее свой
смысл. Ты знаешь, что значит влюбиться - это значит приблизиться к памяти
приблизительно. Купюра в сто долларов - это клочок бумаги. Иными словами,
гравирование - это искусство, за которое лучше платят.
Чем привлекают по-настоящему хорошие фильмы, зомби вроде меня, думает
Рот, так это жизнью без напряга. Я тоже мог бы так жить. Я мог бы прожить