"Ричард Хелл. Погнали " - читать интересную книгу автора

откуда-нибудь уезжаешь, ты автоматически становишься легендой на том
отрезке своего прошлого, который завершается с твоим отъездом, потому что
тебя настоящего здесь уже больше не будет, и ты не сможешь ничего
испортить; а там, куда ты приедешь, ты пока сам для себя загадка - ты
можешь стать, кем захочешь. И это здорово.
- Все-таки ты сумасшедший. Немножко.
- В смысле?
- Ты так говоришь, будто не хочешь быть настоящим, а только -
выдумкой.
- Ой, батюшки! - Над этим надо подумать. Думаю пару секунд. - И это,
наверное, плохо, да? Ну и ладно. Что я найду себе в утешение, тем и
утешусь.
Смотрю в окно. Мне уже хочется взять Криссу за руку, но сейчас это
было бы неуместно. В тишине и безмолвии я потихонечку изменяю облик в
трепетной дрожи, как будто в замедленной съемке, и восхитительно задыхаюсь
в пустом и прохладном облаке острой тоски и пронзительного желания, которое
окутывает меня - наедине с привлекательной женщиной в замкнутом тесном
пространстве.
Наверное, Крисса права: в душе я так и остался тринадцатилетним
подростком. Нарисованный человечек из комикса, с такими большими от вечного
удивления глазами - хлоп-хлоп, - которого плющит от периодически
всплывающих полу-чувств, и он кидается из крайности в крайность, и может
быть, в следующем выпуске он появится весь из себя увлеченный китайской
музыкой, ошарашенный и бестолковый.
Ощущение, что смотришь парад "Мейси": вроде забавно, но вроде и
скучно. <(прим.переводчика: парад "Мейси" - красочное шествие по Манхэттену
в День Благодарения, организуемое нью-йоркским универмагом "Мейси".)>
Хочется освободиться от себя и плениться ею.


***

Аэропорт кажется мне чужим и каким-то недобрым. Все эти самодовольные
люди меня раздражают. В общем, сажусь в самолет в состоянии тревожной
ярости.
Время полета - мертвое время. Как будто заходишь в чулан и ждешь там
сколько-то часов, пока можно будет выйти наружу - но уже в другом месте.
Да, в чулане тебя накормят, но исключительно - по обязанности, как будто ты
ходячее брюхо, которое надо набить.
У меня в ручной клади - пузырек метадона. Я вообще ничего не потреблял
уже больше суток, и состояние у меня почти истерическое. Как только самолет
набирает высоту, я потихонечку достаю бутылек из сумки, прячу в карман, иду
в туалет и там отпиваю глоточек. Настроение сразу же улучшается.
Свободных мест в самолете полно, так что когда я возвращаюсь и достаю
свою тетрадку, Крисса любезно пересаживается подальше, чтобы не мешать мне
работать. Я вхожу в новый образ: теперь я журналист. Сижу с тетрадкой на
коленях и жду прихода. Я с утра ничего не ел, поэтому вставить должно очень
быстро.
Две матроны со зверскими лицами медленно тащатся по проходу со своей
тележкой фальшивого гостеприимства. Я даже помню то время, когда эти стервы