"Молли Хейкрафт. Прекрасная Джоан " - читать интересную книгу автора

Я начала дрожать. Меня бросало то в жар, то в холод. Темные тени
поплыли перед глазами.
Его руки нежно обняли меня, поддерживая, не давая упасть. И прежде чем
весь мир погрузился для меня во тьму, я услышала - или мне только
показалось - его ласковый голос:
- Тише, тише, радость моя... успокойся.

Глава 13

К счастью, после тех ужасных событий мы с Ричардом не виделись много
недель. Пока в окрестностях города шла жестокая резня, он с остатками армии
выступил на Иерусалим, оставив нас во дворце Акры. Полагаю, что его вынудили
устроить побоище, однако женщине трудно смириться с убийством многих
невинных людей, убийством, совершенным к тому же по приказу предводителя
христиан. Саладин не преминул последовать примеру Ричарда. Нам не вернули
наших пленных; их всех либо убили, либо продали в рабство. Святой Истинный
Крест, обещанный нам, был переправлен в Дамаск. И обещанного выкупа мы не
увидели.
Я пыталась забыть увиденные мной ужасные сцены, но лишь спустя долгое
время смогла думать о брате с прежней любовью и спокойно спать по ночам.
Часто, лежа без сна, я вспоминала, как хорошо мне было в объятиях Раймонда,
и слышала его тихий голос, утешавший меня.
Раймонда я тоже не видела и радовалась этому. Мне требовалось время,
чтобы изгнать из сердца любовь к нему. Мысль о том, что он, возможно, тоже
любит меня, вызывала во мне смешанные чувства. Брак между нами был
невозможен; английская принцесса, вдовствующая королева Сицилии, стоит по
своему происхождению неизмеримо выше наследника Тулузы и не может взять его
в мужья; заводить же любовника я не хотела. Разумеется, я понимала: многие
женщины в моем положении не стали бы колебаться. Но столь легкомысленное
поведение я не одобряла - трудно сказать почему. Возможно, из страха.
Рожденная в семье, где и отец, и мать презирали моральные устои, я боялась
последовать их примеру.
К несчастью, наша жизнь в захваченном городе, где к тому же женщины
содержались в строгом уединении, была невыразимо скучна. Вскоре мы
затосковали без развлечений и общества.
Бертран де Верден и Стефан де Лоншан, на которых мой брат оставил Акру,
свою сокровищницу и нас, были слишком заняты восстановлением укреплений и
наведением порядка в опустошенном городе. Изредка они все же навещали нас,
но от усталости часто засыпали в креслах. Оба были уже немолоды: Бертран де
Верден двадцать пять лет жизни посвятил служению Англии и Ирландии в
качестве шерифа, судьи и сенешаля; де Лоншан, родич епископа Илийского, был
признан слишком старым для трудного похода на Иерусалим.
Нам оставалось лишь музицировать да вышивать; я рассказывала Беренгарии
о счастливой жизни с Уильямом на Сицилии.
Нравы, царившие при нашем тамошнем дворе, сильно отличались от тех, что
были приняты в небольшом замке ее отца в Памплоне - старинном и неудобном.
Часто она завистливо вздыхала, слушая описания богато обставленных дворцов в
окрестностях Палермо и о тесной дружбе между мной и моим дорогим супругом.
В это время юная Бургинь проводила дни перед зеркалом, меняя одни
наряды на другие. Она очень сдружилась с Марией де Кордова. Вскоре в Акру