"Борис Хазанов. Далекое зрелище лесов (роман)" - читать интересную книгу автора

"Ну так чего?"
Мы направились по пустынной улице к ее дому. Ни облачка в высоком небе. В
горнице отменная чистота, массивный стол - теперь на месте хозяина восседал
я - был накрыт белой скатертью. Бодро постукивали ходики. Мавра Глебовна
внесла шипящую сковороду, спустилась в подпол, выставила на стол миску с
темно-зелеными, блестящими, пахучими огурцами. Я разлил водку по граненым
рюмкам.
Она раскраснелась. Она стала задумчивой и таинственной. Медленно водила
пальцем по скатерти. Мы не решались встать.
В дверь скреблись, вошла, подняв хвост, мраморного цвета кошка и вспрыгнула
на колени к Мавре Глебовне.
"Пошла вон!.."
Гость сидел, несколько развалясь, упираясь затылком в спинку высокого
резного стула, это была, несомненно, барская мебель, сколько приключений
должно было с ней произойти, прежде чем она водворилась здесь! Водка
подействовала на меня, время застеклилось, самый воздух казался стеклянным,
и кровать, как снежный сугроб, высилась в другой комнате. Хозяйка
встряхивала двумя пальцами белую кофту на груди, ей было жарко. Я смотрел на
нее, на ее полную белую шею, на огурцы и тарелки, на мраморно-пушистого
зверя, неслышно ходившего вокруг нас, мне казалось, что сознание мое
расширилось до размеров комнаты; если бы я вышел, оно вместило бы в себя
весь мир до горизонта. Я заметил, что думаю и воспринимаю себя без слов,
думаю о вещах и обозреваю вещи, не зная, как они называются, это было новое
ощущение, насторожившее меня. Я склонился над столом и, стараясь
сосредоточиться, тщательно налил ей и себе.
Подняв глаза, я встретился с ее взглядом, но она смотрела как бы сквозь
меня.
"Ну что, Маша?.."
"А?" - сказала она, очнувшись.
"Я что-то забалдел. У тебя водка на чем настояна?"
"А ты кушай. Кушай... Эвон, сальцом закуси".
"Я сыт, Маша".
"Сейчас с тобой отдохнем. Я тебя ждала".
"Сегодня?"
"Я, может, десять лет тебя ждала".
Раздался стук снаружи, я слышал, как Мавра Глебовна говорила с кем-то в
сенях. Она вернулась.
"Давай, что ли, еще по одной..."
"Давай", - сказал я. Она поднесла рюмку к губам, я залпом выпил свою.
"Кто это?"
"Листратовна, кто ж еще, глухая тетеря".
"Что ей понадобилось?"
"Да ничего, сама не знает. Увидала небось, пришла поглядеть..."
"Ну вот, я же говорил".
"Милый,- сказала она,- чего ты беспокоишься? Ну, увидела, ну, узнала. Да она
и так знает. И шут с ними со всеми! Я тебе так скажу...- Она вздохнула,
разглядывая рюмку, отпила еще немного и поставила.- Если б и Василий
Степаныч узнал, то, знаешь... Может, и рад был бы".
"Рад?"
"Ну, рад не рад, а, в общем бы, сделал вид, что ничего не знает".