"Борис Хазанов. Далекое зрелище лесов (роман)" - читать интересную книгу автора "Да уж куда важней".
Наступила пауза, я поглядывал на свою рукопись. "Я чего хотела сказать. Василий Степаныч все одно до воскресенья не приедет... Может, у меня поживешь?" "Неудобно,- сказал я.- Увидят". "Да кто увидит-то? Аркашка, что ль? Он вечно пьяный. Или на усадьбе работает. Листратиха, так и шут с ней". "Послушай-ка...- пробормотал я, взял ручку и зачеркнул неоконченную фразу. Мне было ясно, что не нужно никаких предисловий; может быть, позже мы вернемся к первым дням, а начать надо с главного.- Что это за усадьба?" Ответа не было, я поднял голову, она смотрела на меня и, очевидно, думала о другом. "Чего?" "Что это за люди?" "Которые?" "Ну, эти". "Люди как люди,- сказала Мавра Глебовна, разглаживая юбку на коленях.- Помещики". "Какие помещики, о чем ты говоришь?" "А кто ж они еще? Ну, дачники. Вроде тебя". Вздохнув, она поднялась и смотрела в окошко. Я налил молока в кружку. "В старое время, еще до колхозов, были господа, вот в таких усадьбах жили,- раздался сзади ее голос.- Я-то сама не помню, люди рассказывают. Деревня, говорят, была большая, землю арендовали". "У тех, кто жил в этой усадьбе?" зеленые братья, и эти, как же их,- двадцатитысячники". "Пожгли, говоришь. Но ведь дом цел". "Может, не их, а других. Люди говорят, а я откуда знаю?" Я сидел, подперев голову руками, над листом бумаги, над начатой работой, мои мысли приняли другой оборот. Смысл моего писания был заключен в нем самом. О, спасительное благодеяние языка! Письмо - не средство для чего-то и не способ кому-то что-то доказывать, хотя бы и самому себе; письмо повествует, другими словами, вносит порядок в наше существование; письмо, думал я, укрощает перепутанный до невозможности хаос жизни, в котором захлебываешься, как тонущий среди обломков льда. Она обняла меня сзади, я почувствовал ее мягкую грудь. "Отдохни маленько". "Я только встал!" - возразил я, смеясь. "Ну и что?" "Работать надо - вот что". К кому это относилось, ко мне или к ней, не имело значения; мы перебрасывались репликами, как мячиком. "Куды спешить, работа не волк". "А если кто войдет?" "А хоть и войдет. Кому какое дело?" "Еще подумают..." "Ничего не подумают. Да кому мы нужны? Ну чего ты,- сказала она мягко,- не хочешь, что ль?" "Хочу",- сказал я. |
|
|