"Фридрих Август фон Хайек. Контрреволюция науки (Этюды о злоупотреблениях разумом)" - читать интересную книгу автора

Котарбиньским и Е. Слуцким, а в настоящее время широко применяемый
окончательно разъяснившим его Л. фон Мизесом (l. v. Mises. Nationalokonomie.
Geneva. 1940).] К тому же в определении, охватывающем все частные случаи
данного класса предметов, не будет ссылок ни на материал, ни на форму, ни на
какой бы то ни было другой физический признак. У обычного молота и парового
молота или у барометра-анероида и ртутного барометра нет ничего общего,
кроме цели,4 для которой предназначает их человек. [Несмотря на то, что
подавляющее большинство объекту или событий, от которых зависит человеческая
деятельность и которые поэтому следует определять, исходя не из их
физических характеристик, а из отношения к ним людей, составляют средства
для достижения каких-либо целей, это не значит, что их целенаправленный или
"телеологический" характер всегда является самым существенным моментом в их
определении. Цели человека, которым служат разные вещи, это самый важный, но
все же не единственный вид человеческих установок, из которых составляется
основа для классификации этих объектов. Призраки или дурные либо добрые
предзнаменования точно так же относятся к классу событий, определяющих
человеческую деятельность, хотя в них нет ничего физического и они никак не
могут считаться инструментами человеческой деятельности.]

Несомненно, что все это лишь отдельные примеры абстракций, которые,
ничем не отличаясь от абстракций, принятых в естественных науках, подводят
нас к обобщающим понятиям. Важно то, что они являются результатом
абстрагирования от всех физических свойств, имеющихся у определяемых вещей и
что определения должны строиться исключительно в терминах осознанного
отношения человека к этим вещам. Существенная разница между двумя подходами
станет ясной, если поразмыслить, скажем, о проблеме, стоящей перед
археологом, который пытается установить, является ли то, что выглядит, как
каменное орудие, действительно "артефактом", продуктом человеческого труда,
или это просто результат игры стихийных сил. Решить это можно только одним
способом: попытаться понять, как мыслил первобытный человек, попробовать
представить себе, как он стал бы делать такое орудие. Если мы не всегда
отдаем себе отчет в том, что именно так мы и поступаем в подобных случаях,
неизбежно полагаясь при этом на наши собственные знания о том, как мыслит
человек, то это происходит главным образом из-за невозможности представить
наблюдателя, не наделенного человеческим умом и не интерпретирующего все
увиденное в терминах своей собственной мыслительной деятельности.

Мы не знаем лучшего способа выразить эту разницу в подходах
естественных и социальных наук, чем назвать первые "объективными", а
вторые - "субъективными". Правда, эти термины неоднозначны и без приводимых
ниже разъяснений могут быть неправильно поняты. В то время как для
естествоиспытателей нет ничего проще, чем провести различие между
объективными фактами и субъективными мнениями, в общественных науках сделать
то же самое не так-то просто. Причина в том, что объекты, или "факты",
социальных наук - это и мнения тоже (конечно, не мнения ученых, занимающихся
общественными явлениями, а мнения тех, чьими действиями и создается сам
объект социальных исследований). И, стало быть, факты ученого-обществоведа в
каком-то смысле не более "субъективны", чем факты естествознания, поскольку
они не зависят от данного наблюдателя: то, что он изучает, не обусловлено
его капризом или воображением, но так же, как в естественных науках, может