"Вэл Хаузлз. Курс - одиночество " - читать интересную книгу автора

мирно дремавший великан превратился в буяна, словно богатырь вдруг облачился
в доспехи. Продолжаю лежать на койке, не сомневаясь, что яхта справится с
трудностями. Как напрягается - авось не надорвется. Короткие крутые волны
стучатся в лиственничную обшивку, будто просят разрешения войти, но сноровка
судостроителя преграждает им путь. Я чувствую себя вполне надежно, крыша
плотная, стены без единой щели, пол опирается на океанскую толщу - две
тысячи саженей. Добавьте еще сажень, и кое-кто начнет бодриться ("братья,
устоим против волны"), обороняя душу от мрачных предчувствий.
В полночь стало потише, и ветер отошел на один румб. Прежде чем
выходить на палубу, я разжег примус под всегда готовым чайником и отмерил
какао, сахар, молоко. А теперь наверх, помогать.
- Эй, на носу! Нагрузить топенант. Да повеселей. Один человек на тали
шкотового угла, один на галсовый угол, двое на ходовые концы... Пошел!
- Потравливай грота-шкот, живо... Выбирай грота-фал.
- На лебедку его, боцман, переднюю шкаторину добрать.
- Есть, сэр... Ну, ребята, слышали, что сказал старпом, ну-ка взяли,
хорошенько. Вот так... еще сильней... закрепляй.
- Потравить топенант. Помалу... Помалу.
- Рулевой, курс?
- Вест-норд-вест, сэр.
- Лечь на вест-тен-норд.
- Есть, сэр... Вест-тен-норд... Есть вест-тен-норд.
- Подвахтенным отдыхать. Молодцы, ребята... Порядок, боцман, они у тебя
сегодня хорошо работают.
- Так точно, сэр. Совсем другое дело, когда внизу ждет добрая похлебка.
Что значит кок хороший, сэр.
- Верно, боцман, совсем неплохой.
После ночи, насыщенной снами, утром я взял высоту солнца, и при виде
этой зарядки стайка дельфинов со смехом выскочила из воды. Я улыбнулся им в
ответ и, честное слово, прочел в их глазах веселое изумление. С полчаса они
кружили около яхты, причем некоторые подгадывали так, что, когда они с
хрюканьем выскакивали на воздух, наши глаза были на одном уровне; стоило
протянуть руку, и я мог бы к ним прикоснуться. Меня пленили их легкие
движения, их размеры (до десяти футов в длину), веселый компанейский нрав,
наконец интерес ко мне, незваному, но потешному гостю, с таким трудом и
шумом прокладывающему себе путь через океан, по которому они носились как
хотели. Теперь они спрашивали, что я тут делаю, и моя нелепая фигура их
смешила.
Чу, небольшой дельфин выпрыгнул из воды - весь в шрамах, блестящая кожа
заметно изношена. Он пристально посмотрел мне в глаза, улыбнулся и
подмигнул. Он был потучнее остальных и шлепнулся в воду с громким плеском. И
сразу все дружно развернулись и пошли на запад со скоростью двадцати с
лишним узлов, предоставляя нам с фолькботом тащиться следом по их волновой
дорожке.
Остаток дня прошел без приключений. Определившись в полдень, я помогал
"Землепроходцам" перегонять стада через равнины Центральной Австралии (Джек
верно сказал - все-таки разнообразие, однако сквозь полчища мычащего скота и
облака удушливой пыли упорно проглядывала смеющаяся морда моего маленького
дельфина, и в конце концов намек был мною понят).
Снова подул вест-зюйд-вест, опять пора ложиться на другой галс. Еще