"Вэл Хаузлз. Курс - одиночество " - читать интересную книгу автора

- Мощный океанский буксир, тянет что-то вроде плавучего дока.
А я собирался пройти между ними.
Не дай бог!
Когда буксируемый корабль вышел на траверз, я различил у него на корме
подобие вывешенного огня - слабенький, еле видимый. Как только мы разошлись,
я снова наполнил паруса, даже отпустил стаксель, чтобы поскорее уйти от
опасного соседа.
Спустившись в каюту, сбросил мокрую одежду и попытался энергичным
растиранием унять дрожь. Но испуг так легко не проходит, понадобилось не
один десяток раз выглянуть из люка для верности и выпить кружку горячего,
сладкого чая, сдобренного виски, прежде чем я овладел собой. Остаток ночи я
не спал и успешно выполнял роль образцового впередсмотрящего.
К десяти часам я уже произвел удачно утреннюю обсервацию, заполнил
судовой журнал, управился с завтраком и отметил, что прошла ровно неделя с
той минуты, как в Плимуте прозвучал стартовый выстрел. Не могу сказать,
чтобы я был очень доволен тем, сколько прошел и что проделал за эту неделю.
Координаты в полдень: 46° 51 северной широты, 13° 28 западной долготы, лаг
359 - свидетельствовали, что мы отошли от Плимута на четыреста двадцать пять
миль, но это, к сожалению, не означало, что мы настолько же приблизились к
Нью-Йорку. Неделя, как вышел из Плимута, и до сих пор не смог ничего
передать жене. Эта мысль упорно отодвигала на второй план все остальные.
Первые дни перехода была такая свистопляска, что я не думал ни о чем и ни о
ком, кроме своего бедненького "я". Нет, нет, конечно, иногда я испытывал
угрызения совести. Мореплаватель-одиночка первый скажет вам, что избранный
им способ передвижения прививает известный эгоизм; авось мы от него
излечимся. Но теперь, когда погода стала смирнее, когда мы с яхтой
благополучно перенесли нежданные осложнения и хоть немного продвинулись к
Нью-Йорку, - теперь я чувствовал потребность общаться, и отсутствие связи с
домом начало меня беспокоить. Нет, я не опасался, что, не получая от меня
вестей, моя жена Эйра ударится в скорбь и закажет вдовий траур. Я достаточно
хорошо ее знал. Если характер весит больше опыта, ей, а не мне, следовало
находиться на яхте, и, наверно, она преуспела бы лучше моего. И она не будет
порицать меня за неудачу с радио. После того как рация вышла из строя, в
моем распоряжении оставалось лишь три способа общаться с проходящими судами.
Международный свод сигналов, собственный слабый голос и, наконец, освященная
временем, всем понятная жестикуляция двумя пальцами, которая хотя и
доставляет своеобразное ребяческое удовольствие, сильно ограничивает
выразительные возможности. Из моей неудачной попытки наладить общение с
траулером вытекало, что нужно вести очень четкое наблюдение, если я хочу
своевременно заметить встречное судно и изменить курс так, чтобы сблизиться
с ним на полмили и меньше. Учитывая соотношение скорости моей скорлупки и
океанского лайнера, а также предел видимости, определяемый высотой моих глаз
над уровнем моря, я рассчитал, что при скорости корабля в двадцать узлов,
яхты - четыре узла и дистанции в десять миль, для того, чтобы мы сошлись на
обусловленное размерами флага (восемнадцать дюймов) расстояние в полмили,
при котором возможна сигнализация, встречный корабль должен идти под углом
не больше пятнадцати градусов к курсу фолькбота. Да еще многое зависит от
направления ветра и от того, пройдет ли корабль с наветренной или
подветренной стороны. Если с подветренной, грот может заслонить поднятый
сигнал. Как это часто бывает, когда вычисляешь степень вероятности того или