"Джон Харви. Ты плоть, ты кровь моя" - читать интересную книгу автора

голубое, Доналд хорошо помнил, как было холодно, а на небе ни облачка.
- Он просил его, - сказал ему Маккернан, - ну, мой старикан просил
этого Джонни, приходи, мол, в церковь, на крещение, а этот Джонни - да какой
он Джонни, это не настоящее его имя, настоящее было Фред, Фредерик, Фредерик
Хит, - ну да ладно, так вот, этот самый Джонни ответил, конечно, точно
приду, а сам так и не пришел. Ладно, сказал мой старик, не имеет значения,
он все равно сказал, что придет, достаточно и этого. А потом мне: если кто
спросит, кто у тебя был крестным, отвечай - Джонни Кидд. И смотри, какое у
них будет выражение на морде. Конечно, Джонни к тому времени уже помер,
разбился в автомобильной катастрофе, когда мне было всего четыре года. А мой
старик все время про это забывал. - Смех Маккернана при этих словах звучал
горько. - А может, он этого Джонни вовсе и не просил, лживая сволочь...
Какая-то мамаша раскачивала своего ребенка на качелях; группа
восьми-девятилетних мальчишек гоняла мяч. Двое мужчин в длинных пальто и
шерстяных шапочках сидели через три скамейки от них, по очереди
прикладываясь к бутылке с сидром. Возле туалета все время, как отметил
Доналд, останавливались машины - постоят пять-десять минут у тротуара, потом
уезжают.
Папаша Маккернана, насколько Доналд помнил, кончил именно так, как вот
эти двое, даже хуже: ночевал на кладбище, пробираясь туда уже ночью,
укрывался там от непогоды. Дешевый сидр, баночное пиво, четыре по цене
трех... Иногда бутылка портвейна. Или "мерзавчик" виски. Что угодно. Он уже
умер к тому времени, когда Маккернану едва исполнилось двенадцать. А от его
матери уже тогда остались одни воспоминания. Год с небольшим он мотался по
разным родственникам, они его спихивали друг другу, как старые обноски.
Потом были сиротские приюты и постоянные побеги из них. А потом его
настоящим домом стали ярмарки и парки аттракционов.
- Что до этого Джонни Кидда, - говорил Маккернан в другой раз, когда
они наблюдали за приливом на пляже в Камбер-Сэндз, - у него был правильный
подход. Разбился насмерть, не дожив до тридцати, автомобильная катастрофа,
бац - и готово! И Эдди Кокрейн, и Джеймс Дин тоже. Пока не стал стариком и
не выдохся. - Маккернан замолчал, чтобы закурить. - Когда Кокрейн погиб в
этой аварии, Джин Винсент тоже чуть не загнулся. Сломал себе ногу, уже до
того сломанную. Урод несчастный, он и так уже чуть не до смерти допился, пил
по-черному, не стоило ему так попадать... Я его один раз видел, меня дядя
возил на его рок-концерт, в Лоустофт, кажется. Это в составе Грейт-Ярмута.
Мне было восемь или девять. И вот этот жирный малый выходит на сцену, а на
ноге шина. Черная кожа. Морда вся опухшая, глаз почти не видно. Очень
трогательно. А через несколько месяцев он умер от язвы. От язвы! Что за
мерзкая смерть! - Он схватил Доналда за ворот рубашки: - Если я переживу
тридцатник, а ты еще будешь жив, разыщи меня и пришей, понял?! Разыщи, мать
твою, и пришей, мне теперь уже все равно. Обещаешь? Обещаешь, мать твою
так?!
Конечно, Доналд ему пообещал. А что еще он мог сделать?
А теперь Маккернану уже далеко за тридцать. Ближе к сорока. И он сидит
в тюряге, где ни с кем за все эти годы и словом не перемолвился, ничего даже
отдаленно похожего на беседу, за все эти годы.
Что бы стал делать Маккернан, если бы оказался здесь?
Еще одна машина из постоянно прибывающего потока, текущего мимо парка,
медленно подъехала к тротуару и, замедлив ход, остановилась. Доналд