"Джон Харви. Ты плоть, ты кровь моя" - читать интересную книгу автора

вешается. А он: "Ну, как тут моя маленькая дочка?"
С ее сигареты упал пепел, и она не глядя смахнула его с юбки.
- Все изменилось, когда она перешла в среднюю школу. Она как-то
отдалилась от нас. А Тревору это очень не нравилось, сразу было видно. Он
иногда так на нее смотрел, как будто... ну, я не знаю, у него был такой вид,
словно его предали. Как будто она теперь настроена против него.
- Вам не кажется, что это было отчасти по причине ее взросления?
Пубертатный период, если угодно?
- Да, наверное.
- Не по причине каких-то изменений с ним самим? В его отношении к
Сьюзен? Может быть, он что-то не так сделал?
- Сделал?
Слово это словно повисло между ними в воздухе, никак не объясненное.
- Нет, - сказала Хелен. - Это Сьюзен изменилась. Она больше сблизилась
со мной, например. Почти так, как было прежде, почти сестринские отношения,
можно сказать.
- И Тревор чувствовал себя лишним.
- Да.
Элдер внезапно стал думать о Кэтрин, о Кэтрин и Джоан. Вспомнил, как
они вдвоем шли впереди него, склонив друг к другу головы, рука об руку; как
часами пропадали в магазинах, появляясь в конце концов с пылающими от
возбуждения лицами, нагруженные сумками с трофеями; их приглушенные
разговоры на кушетке у них дома, которые в итоге либо кончались взрывами
хохота, либо прекращались, едва он входил в комнату.
- И как он на это реагировал? - спросил Элдер.
Она затянулась сигаретой.
- Иногда делал вид, что ему все равно. А иногда вдруг выказывал
чрезмерную заботливость. Приставал к ней, засыпал вопросами - про школу, про
подруг, - буквально навязывая ей свое общество. Когда он начинал так себя
вести, она, конечно же, еще больше замыкалась в себе. Так он и жил некоторое
время, понимаете, притворялся, что ничего такого не замечает. А потом -
любого, самого мелкого предлога было достаточно, иногда даже и без всякой
причины - он вдруг взрывался. Прямо в ярость впадал. Когда раз в месяц,
когда раз в неделю... Это было, знаете, словно живешь на мине с часовым
механизмом - никогда не знаешь, когда и от чего она взорвется.
- Он бил ее?
- Нет. Ну разве что разок или пару раз ударил. Может, и больше. Когда
ей было лет двенадцать-тринадцать. Она сама его доводила до этого, прекрасно
понимая, что делает. Сами знаете, как дети умеют это делать. И когда уже не
мог сдерживаться, он взрывался. Когда не знал, что еще предпринять. Однажды,
помню, мы были в гостях у моих родителей. Воскресный обед. Он перегнулся
через стол и влепил ей пощечину. Можете представить, что там началось после
этого! Сьюзен убежала, визжа и рыдая, моя мать бросилась за ней, хотела
успокоить; мой отец прямо-таки взвился, стал ему выговаривать. А Тревор, он
в конце концов швырнул нож с вилкой и вышел, грохнув за собой дверью. И
когда после этого они приходили к нам с визитом, он всегда находил предлог,
чтобы уйти из дому; или изображал приступ головной боли, ложился у себя
наверху в постель и даже опускал жалюзи - и так до самого их ухода.
- Но все это случалось, когда она была совсем девчонкой. Я имею в виду,
что он мог ее ударить.