"Михаил Харитонов. Кабы не этот Пушкин " - читать интересную книгу автора

шекспировы сонеты.
- Это скорее по части побед русского оружия, - заметил Борис.
- Оно-то верно, - Аблеухов согнул палец крючком, как это он делал,
желая высказать сложную идею, - однако и недостаточно. Я в плохое время
тоже вот думаю о бренности наших усилий. Да, крест на Святую Софию мы
вернули, что нам на небесах зачтётся. Но нет у нас тех, кто воспел бы сей
подвиг на земле. Зато европейцы перелагают свои жалкие войны и поражения
самым соблазнительным образом. А ведь книги суть летописи подвигов
народных... Но на это есть одно существенное контрсоображение. Тут недавно
презентовали мне сочинение китайского мудреца Сунь-чи. В котором сказано...
- Простите великодушно, Аполлон Аполлонович, - почти невежливо перебил
нахмурившийся Бугаев, - но что за охота читать поделки Форейн-Офис? Вы же
получше меня знаете, из какого места у всех этих древних мудрецов ноги
растут. Теософия, будхизм, спиритуализм там всякий. А разгадка одна:
англичанка гадит!
- Пшшшт, - Аполлон Аполлонович выставил сухонькую ладошку, - не учи
учёного. Сочинение Сунь-чи переведено в гумилёвском ведомстве для
внутренних надобностей.
- У Гумилёва китайцев переводят? Неужели?! - молодой офицер невольно
выпрямился, глаза блеснули голубой сталью.
- Сиди, сиди... Теперь не в армии, чай. Если что, так это не сейчас.
Мы ещё тут-то, в Царьграде, на новенького будем, - он кивнул в сторону
окна, где за прозрачной шёлковой занавесью сиял золотом Босфор. - Столицу
перенесли из Петербурга всего четыре года как. Закрепиться, окопаться - вот
что на первом плане.
- Пока будем закрепляться да окапываться, англичанка Китай себе
оттяпает, - огрызнулся Бугаев. - Ох, простите, ваше
высокопревосходительство... Что там с мудрецом-то?
- Вот как раз очень кстати тот мудрец сказал: "твоя непобедимость
находится в тебе самом, возможность твоей победы находится в противнике".
Гумилёв в комментариях это изъясняет на примере двух пасхальных яичек.
Знаете такое простонародное развлечение в России - колотить яйцо об яйцо?
Чьё расколется - тот и проиграл?
Борис кивнул головой и вздохнул, вспомнив далёкий дом.
- Так вот. Крепость яйца определяется не толщиной скорлупы, а
трещинками. Если скорлупа хоть чуточку надтреснута - всё развалится.
Государства - те же скорлупки. У России скорлупа тоньше, чем у тех же
англичан. Зато в нашей скорлупе мало трещинок. Наше общество единообразно и
монолитно, противоречия между классами малы, интеллигенцию вывели на нет,
либеральная оппозиция немногочисленна. Поэтому наше яичко до сих пор никто
не разбил. А теперь подумайте: ну вот была бы у нас, скажем, великая
литература, как у тех же англичан и французов. Фёдор Михайлович тоже ведь в
молодости бумагу марал. Вообразите на минуту, что Достоевский, вместо того,
чтобы искоренять крамолу, вложил бы все силы в карьеру писателя? Вместо
того, чтобы бороться со злокозненностью и предрассудками глупцов, стал бы,
напротив, угождать публике?
- Фёдор Михайлович ничего противогосударственного не написал бы, -
уверенно сказал Бугаев.
- Прямо - нет, Аблеухов скомкал салфетку, отставил в сторону тарелку с
недоеденным кебабом. В такую жару он ел мало. - Но угождающий толпе должен