"Брет Гарт. Гэбриель Конрой" - читать интересную книгу автора

свою странную выдумку. Еще прискорбнее было то, что ее бред не пробуждал в
окружающих ни малейшего отклика, ни раздражения, ни сочувствия; они просто
его не замечали. Когда через несколько минут женщина попросила не шуметь,
чтобы не разбудить ребенка, они устремили на нее равнодушные взоры. Только
рыжеволосый мужчина, жевавший клок бизоньей шкуры, злобно ощерился на
несчастную, но тут же позабыл о ней и снова погрузился в жвачку.
Вестник немного помедлил, скорее для того, чтобы собраться с силами,
нежели выжидая внимания своих беспокойных слушателей. Потом произнес
одно-единственное слово:
- Ничего!
- Ничего? - Они откликнулись в один голос, но с разной интонацией,
отражавшей особенности темперамента каждого: один свирепо, другой угрюмо,
третий тупо, четвертый безнадежно. Женщина, баюкающая свернутое одеяло,
рассмеялась и прошептала несуществующему ребенку:
- Он сказал: ничего!
- Да, ничего, - повторил вестник. - Вчерашний снегопад опять занес
дорогу. Сигнальный огонь на холме погас; кончилось горючее. Я повесил
объявление у водораздела... Еще раз замечу, Дамфи, и я прошибу твою
мерзкую башку.
Дело в том, что женщина с младенцем попыталась подобраться поближе, и
рыжеволосый мужчина грубо оттолкнул ее и ударил; он был ее мужем и таков
был, очевидно, обычай их семейной жизни. Женщина словно не заметила ни
мужнего гнева, ни колотушек - равнодушие, с каким эти люди принимали
оскорбления и удары, было устрашающим - и, подползши к вестнику, спросила
с надеждой в голосе:
- Значит, завтра?
Выражение на лице молодого человека смягчилось, и он ответил ей, как
отвечал уже восемь дней подряд:
- Завтра наверняка.
Она отползла прочь, бережно придерживая свой сверток, и исчезла в
пещере.
- Сдается мне, что от тебя мало толку. Сдается мне, что ты ни гроша не
стоишь, - заявила скрипучим голосом одна из женщин, уставившись на
вестника. - Почему никто из вас сам не пойдет на разведку? Почему вы
доверяете свою жизнь и жизнь ваших жен этому Эшли?
Голос женщины становился громче и громче, пока не перешел в рев. Генри
Конрой, истерический юноша, сидевший рядом с ней, поднял дикий испуганный
взгляд и, словно опасаясь, как бы его не втянули в ссору, поспешил
ретироваться по примеру миссис Дамфи.
Эшли пожал плечами и возразил, обращаясь не столько к говорившей,
сколько к группе в целом:
- Спасение - только в одном... И для меня и для вас... И вы это отлично
знаете. Оставаться здесь - верная гибель. Надо идти вперед, чего бы это ни
стоило.
Он поднялся и медленно зашагал прочь, туда, где в нескольких десятках
метров вверх по каньону возвышался еще один снежный холмик. Вскоре он
исчез из виду.
Только он ушел, сидевшие кружком сварливо загомонили:
- Отправился к старому доктору и к девчонке. На нас ему наплевать.
- От этих двоих нужно избавиться.