"Брет Гарт. Гэбриель Конрой" - читать интересную книгу автора

слишком! Все же, собрав весь свой оптимизм и природное добродушие, он
спросил:
- Каким путем они поедут?
- Сперва по цветущей долине, потом берегом сияющей на солнце реки. Они
перевалят через горы и вступят в другую долину, которая обрывается круто
вниз к бурному потоку. Вот он рядом, бежит по камням. Взгляните на эту
долину! Вон там, за снежным пиком! Вся в цветущей зелени! В каплях дождя!
Ну поглядите же! Вон там!
Она указала пальцем на север, где лежали грозные снега.
- А сами вы не можете отправиться туда? - спросил практически мыслящий
Гэбриель.
- Нет.
- Почему?
- Я должна обождать свою малютку. Она придет за мной сюда. Она будет
искать меня.
- Когда она придет?
- Завтра.
Это столь полюбившееся ей слово она вымолвила в последний раз. Ее
малютка пришла за ней вскоре после полуночи, пришла озаренная светом,
которого не приметил Гэбриель. Отблеск его вспыхнул в гаснущих глазах
несчастной безумной матери, когда она, привстав, простерла исхудалые руки
навстречу своему дитяти - и упала мертвой.
Взяв с пола свернутое одеяло, Гэбриель положил его на грудь покойнице.
Потом побежал в соседнюю хижину.
По причине, оставшейся нам неизвестной, он только лишь заглянул в
хижину, а внутрь не вошел. Он никогда никому не рассказывал, что он там
увидел; назад он шел шатаясь, белый как мел, с остановившимися от ужаса
глазами. Одна только мысль владела им - бежать, бежать прочь от проклятого
места. Он нырнул в свою хижину, схватил в охапку перепуганную, плачущую
Олли и с отчаянным воплем: "Боже, спаси нас!" - пропал во тьме.



4. ПРИРОДА УКАЗЫВАЕТ ПУТЬ


К северу от каньона лежал крутой водораздел, похожий на могильник. Два
путника медленно карабкались по его запавшему белому склону. К концу дня
они перевалили через гребень и сделали остановку; два черных силуэта
обрисовались на фоне закатного неба. То были Филип и Грейс.
Как ни была Грейс изнурена голодом и путешествием, личико ее,
порозовевшее сейчас в лучах заходящего солнца, светилось прелестью. Дурно
сидевшее мужское платье преобразило ее в мальчика, но не могло полностью
скрыть очарование ее фигуры. Филипу отчетливо были видны длинные ресницы,
осенявшие темные глаза девушки, и безукоризненный овал ее лица; он мог
даже разглядеть пару-другую веснушек на ее чуть вздернутой верхней губе.
Отчасти, чтобы прийти на помощь Грейс, отчасти, чтобы проявить нежность,
он обнял ее за талию. Потом поцеловал ее. Возможно, что поцелуй был чисто
машинальным. Тем не менее Грейс, с характерной для женской природы
практичностью, немедля задала ему вопрос, который задавала уже не раз: