"Гарри Гаррисон. Да здраствует трансатлантический тунель! Ура! [АИ]" - читать интересную книгу автора

сидящих за книгой детей - и лишь однажды внезапный громкий лай заставил
его непроизвольно покоситься. Два джентльмена, явно из провинции, сидели,
задрав ноги, и опорожняли стоявшую между ними бутылку портвейна, в то
время как с полдюжины охотничьих собак всех пород и размеров увивались
вокруг, ища внимания хозяев. Вскоре Дригг оказался в салон-вагоне.
Никаких автоматических приспособлений - только индивидуальное
обслуживание на высочайшем уровне. Громадная резная дверь с массивными
латунными ручками; бой в похожей на коробочку для пилюль кепке и униформе
с двумя рядами пуговиц, бросавшихся в глаза ярким блеском. Бой
приветствовал Дригга и потянул за ручку двери.
- Добро пожаловать, сэр, - чирикнул он, - в Большой салон-вагон
железной дороги Лондон - Край Земли.
Теперь, увидев салон во всем его великолепии, Дригг понял, что
газетные фотографии несколько грешили против истины. Ощущения того, что
находишься в вагоне поезда, не было напрочь; обстановка напоминала скорее
закрытый клуб. С одной стороны были громадные, прозрачные как хрусталь
окна, от пола до потолка обрамленные алым бархатом штор, а перед окнами
выстроились столики, за которыми клиенты железной дороги могли сидеть,
коротая время в созерцании проносящихся мимо сельских красот. Напротив
тянулся переполненный бутылками бар; изящное ограненного стекла зеркало
позади удваивало их шеренги. Справа и слева от стойки бара находились
оконца, изысканный вкус конструктора оснастил их цветными стеклами, сквозь
которые солнце рисовало на ковре непоседливый разноцветный узор. Лики
святых, конечно, были бы здесь неуместны; их заменили лица отцов -
основателей железнодорожного транспорта, таких, как Стефенсон и Бранел -
сильных, прозорливых мужчин с компасами и картами в руках. По сторонам их
окаймляли изображения вошедших в историю машин: от паровика капитана Дика
"Имеется в виду первый в мире паровоз, сконструированный Ричардом
Треветиком." и крохотной стефенсоновской "Ракеты" с левого края до - через
многие времена и эпохи - могущественнейшего атомного "Дредноута",
тянувшего сейчас поезд Дригга. Дригг сел у окна, укрыв портфель под
столиком, и велел принести виски; неторопливо он делал маленькие глоточки
и с удовольствием прислушивался к веселой незатейливой мелодии, которую
наигрывал на фисгармонии улыбающийся музыкант в дальнем конце вагона.
Поистине, это было восхитительно, и Дригг смаковал каждый миг,
мысленно уже видя, как от почтения отвисают челюсти и безмолвно
вытаращиваются глаза приятелей, когда, вернувшись, он будет рассказывать о
поездке в хэмпстедской "Голове короля". Еще до того как с первой рюмкой
было покончено, поезд плавно остановился на станции Солсбери, и Дригг с
одобрением проследил, как внезапно появившийся полицейский шуганул с
платформы стайку глазастых мальчишек в школьных курточках, остолбенело
разглядывающих вагоны. С чувством выполненного долга офицер вскинул руку,
приветствуя проезжающих, а затем величественно и решительно двинулся по
делам дальше. Вновь "Летучий Корнуоллец" устремился в путь, а Дригг вместе
со вторым виски заказал порцию сандвичей и ел их до предпоследней
остановки в Эксетере; он едва успел с ними разделаться, как поезд уже
замедлял ход, приближаясь к Пензансу, - и со шляпой и зонтом пришлось
поторопиться.
Как только состав подошел, у локомотива выстроился караул - кряжистые
невозмутимые солдаты из аргайлльских и сазерлендских горцев, выглядевшие