"Синтия Хэррод-Иглз. Подкидыш ("Династия Морлэндов" #1) " - читать интересную книгу автора

на разных языках. Но хотя бы в этом отношении большую помощь ей оказывала
троица, приехавшая с ней из Дорсета. Жак, прослуживший на кухне всю свою
жизнь, много чего знал о ведении домашнего хозяйства; он привык
рассчитывать, сколько пищи нужно приготовить, чтобы накормить целую ораву
людей; а будучи поваром, то есть одним из самых привилегированных слуг в
доме, да еще и человеком покладистым, он быстро сумел заслужить уважение
местной йоркширской челяди.
Юный Джоб, наделенный почти музыкальным слухом, быстро выучил язык
северян и часто помогал теперь Элеоноре объясняться с ними; в конце концов
она забрала парнишку из конюшен, куда его отправили поначалу, и он стал
чем-то вроде её пажа и доверенного слуги. Ну а Габи была, разумеется, первой
помощницей Элеоноры, главной поддержкой и опорой. Толстуха по-прежнему
обожала свою питомицу. В глазах Габи Элеонора была непогрешима.
Роль хозяйки большого дома была нелегкой - и всё же Элеоноре она
нравилась. Это был вызов, молодую женщину возбуждала необходимость все время
быть начеку. Самым неприятным в супружестве Элеоноры был её муж. Пока она
была чем-то занята, о чём-то беспокоилась, где-то хлопотала, она могла
полностью забыть о нем, выбросить его из головы, тем более что он почти не
попадался ей на глаза. В течение дня он старательно избегал её, и Морлэнд
был приятно удивлен, видя, с каким рвением сын занимается делами фермы. Но
по вечерам, когда заканчивался ужин и приближалось время сна, Роберт и
Элеонора волей-неволей оказывались вместе и не могли думать ни о чем другом,
кроме предстоящей ночи. И каждую ночь за опущенным пологом огромной кровати
Роберт наваливался на Элеонору, в решительности и смущении крепко стиснув
зубы. Элеонора же лежала вся напряженная, терпеливо перенося боль, которая
отчасти вызывалась и её собственным нежеланием откликнуться на его ласки, и
не позволяя себе издать ни единого звука. Слава Богу хотя бы, что эти муки
были недолгими, ибо Роберт кончал почти сразу, как только дотрагивался до
неё. А потом супруги забывались до утра беспокойным сном, отодвинувшись друг
от друга как можно дальше. Роберт, хотя и любил, и желал жену, наверное,
скоро бы отказался от своих бесполезных попыток, ибо они не доставляли ему
никакого удовольствия, он понимал, что и Элеонора ненавидит их и презирает
его самого, но обязан был продолжать, пока она не забеременеет. Он знал, что
отец с нетерпением ждет внука, а Роберт гораздо больше боялся своего отца,
чем Элеонору.
И с каким же облегчением Элеонора узнала, что ей предстоит провести
несколько ночей отдельно от мужа. Морлэнд объявил об этом накануне дня
святого Мартына. После ужина все собрались в зале у огня. Морлэнд починял
упряжь, а Роберт читал вслух один из занятных "Кентерберийских рассказов"
Чосера. Элеонора и Габи, сидя с женской стороны очага, шили рубашки.
Арендаторы в глубине зала выпивали и пели - пока еще совсем негромко.
Когда Роберт добрался до конца рассказа, Морлэнд жестом велел ему
прекратить чтение и обратился к невестке.
- Госпожа Элеонора, завтра мы отправляемся в Лестер на ярмарку по
случаю Мартынова дня, так что можете дать мне список всего, что вам нужно
привезти Роберт и я поедем с парой наших людей и останемся в Лестере
ночевать, а вам придется управляться тут одной. В доме достаточно мужчин,
чтобы вы чувствовали себя в безопасности, так что бояться нечего.
- Я и не боюсь, сэр, - с достоинством ответила Элеонора. Значит, у неё
будет ночь покоя, без этой ужасной молчаливой борьбы мужа с её телом! Она