"Джоанн Харрис. Спи, бледная сестра " - читать интересную книгу автора

моим портретам, но мне, некогда очарованной его работами, теперь было все
равно. Раньше мне нравилось, как он меня рисует, выделяя глаза и подчеркивая
правильность черт, но теперь его искусство оставляло меня равнодушной, и я
удивлялась, что когда-то считала его талантливым.
Его картины, развешанные, как трофеи, по всем свободным стенам в каждой
комнате, вызывали у меня отвращение. Но хуже всех была "Маленькая нищенка" в
спальне, написанная, когда мне было всего тринадцать, - эта картина
преследовала меня, как мой призрак. Лондонские трущобы воспроизведены в
мельчайших деталях, от пара над тротуарами до сажи, опускающейся с мутного
неба. Тощий кот обнюхивает дохлую птицу в канаве. Радом сидит умирающая
девочка, босая, одетая лишь в рубаху, ее длинные волосы свисают до земли.
Разбитая чашка для подаяний лежит радом на мостовой, лицо воздето к небу, и
на нем играет случайный луч света. На раме, созданной по эскизам художника,
выгравирована строфа из его собственного одноименного стихотворения:

Невинная, нетронутая лаской,
Свободная от грез земной Любви,
Оставь покровы смертной, слабой плоти
И, озаряясь, в выси воспари.

Небесные к тебе склонятся духи,
Хоть ты и выйдешь к ним из темноты,
А рядом на престоле Всемогущий,
И в вечной радости Его невеста - ты.

Когда-то я восхищалась мистером Честером - у него так легко получалось
писать настоящие стихи. Я не терпела критики в его адрес, плакала в сердцах,
когда мистер Раскин[7] нелестно отозвался о его первой выставке. Я смутно
помнила то время, когда поклонялась ему, берегла каждое написанное им слово,
каждый выброшенный рисунок. Я помню свое благоговение и признательность,
когда он предложил нанять мне учителей, радость, охватившую меня, когда я
услышала, о чем мама говорит с Генри в библиотеке. Тетушка Мэй не одобряла
брака с человеком настолько старше меня. Но маму ослепили мысли о благах,
которыми мистер Честер мог обеспечить ее дочь, а меня - меня ослепил сам
мистер Честер. В семнадцать лет я вышла за него замуж.
Вышла за него замуж!
Я яростно схватилась за иголку, нижний стежок - раз, верхний стежок -
два, меня вдруг переполнила ненависть и злоба. Вышивка по рисунку Генри была
наполовину готова: яркие насыщенные цвета, спящая красавица на увитом розами
ложе. И хотя работа была не закончена, лицо спящей девушки уже напоминало
мое.
Верхний стежок - раз, нижний стежок - два... Я вонзала иголку, уже не
заботясь о стежках, с растущей злостью прокалывала ткань, пронзая нежную
вышивку золотой нитью. Забывшись, я плакала вслух, без слез - первобытный
хрип, который при иных обстоятельствах привел бы меня в ужас.
- Что с вами, мисс Эффи? - От испуга Тэбби обратилась ко мне
по-старому.
Вырванная из яростного транса, я вздрогнула и подняла голову. Пухлое
добродушное лицо Тэбби расстроенно сморщилось.
- О, что вы наделали! Ваши бедные ручки... и ваша прелестная вышивка!