"Петер Хандке. Детская история (Тетралогия-3)" - читать интересную книгу автора

отрицанию и замалчиванию той единственной общности, которая есть у меня!
Позор моей угодливости, с какой я ревностно слежу за всей этой вашей
актуальной жизнью! - Так постепенно он пришел к твердому убеждению, что для
подобных ему существуют другие мировые события, открывшиеся тогда ему в
линиях спящего ребенка. - И тем не менее в памяти эта диагональ, по которой
он пересек теплую, надышанную комнату, соединилась с воинственным,
монолитным ревом полицейской бригады, обрушившимся на ночную улицу с такой
нечеловеческой и адской силой, что ничего более бесчеловечного и
запредельного он в своей жизни ни разу не слышал.
Все это вплеталось в историю ребенка, о котором у взрослого, помимо
обычных забавных моментов, сохранилось главное впечатление, что он умел
радоваться и что он был очень ранимым.


2

Казалось, будто появление ребенка послужило сигналом начала
переговоров, которые уже довольно скоро потребовали от мужчины принятия
решения. По обыкновению ему понадобилось долгое время, чтобы на что-то
решиться, но когда потом, следующей зимой, это все же свершилось,
руководствоваться пришлось, как всегда, директивным предложением: поедем все
втроем на какое-то время в другую страну; представив себе это, мужчина
впервые узрел себя вместе с женой и ребенком в виде семьи (что обычно пугало
его, как "холера").
Достославный мартовский день стал днем, когда перед глазами снова
возникла белая эмаль пустой кухни в городе мечты, который раскинул за окном
свои многократно воспетые крыши. Сверкают непривычные металлические рычажки
на выключателях, а привезенные с собой электроприборы бессмысленно гудят под
слишком слабым напряжением, которого им не хватает. Это был не просто
переезд, а окончательный отъезд в единственное правильное - и для ребенка -
место. За столом перед балконной дверью, как нигде, свершается вечер и утро,
и они сидят, немного робея, но все же по-праздничному, за первыми
совместными трапезами и чувствуют: началась новая жизнь.
Город при этом оказался отличным от той метрополии, которая была им
знакома по прежним коротким поездкам. Вместо того чтобы, как ожидалось,
предстать во всей своей широте с легионами кинотеатров, кафе и бульваров, он
скукожился до замкнутого круга, включавшего в себя аптеки, магазины
самообслуживания и прачечные, и этот круг был самым узким из тех, в которых
они вращались до сих пор. Просторные, открытые площади всего города
заменились теперь близлежащими тесными скверами, затененными кронами
деревьев и фасадами домов и сотрясающимися от грохота захлопываемых
металлических калиток, под аккомпанемент которых и совершались ежедневные
прогулки с ребенком на руках, ограниченные пределами своего околотка,
главной достопримечательностью которого были лысые, пыльные площадки,
усеянные собачьими какашками. Единственной дальней целью становятся теперь
лесопарки к востоку и западу от города, куда нужно долго ехать на метро; или
же можно отправиться в тот сквер, где кроме обычных скамеек есть еще разные
домики и карусели. Он находится в глубине другого квартала, уже по ту
сторону внутреннего кольца бульваров, и путь от дома до него и обратно
занимает как раз всю вечернюю прогулку, если идти туда пешком по разным