"Кнут Гамсун. Местечко Сегельфосс " - читать интересную книгу автора

Теодор не всегда располагал временем, чтоб присутствовать на работах.
И ехидный же адвокат!
Пошли домой, но Теодор уже не пыжился. Остальные это заметили, о,
заметили очень хорошо, они проводили господина Теодора до самого дома, зашли
даже в лавку, чтоб задобрить его, и фрекен Сибилла все висела на его руке и
держалась за нее очень крепко. А в лавке стоял сам начальник станции и
покупал на несколько скиллингов табаку - сам Борсен стоял в лавке.
Вот как полна жизнь случайностей и роковых событий.
Он стоял у прилавка, выуживая из житейского кармана мелочь, и собирался
расплачиваться, когда Теодор сказал.
- Артисты хотят поблагодарить вас, Борсен. Борсен медленно повернул
свои плечи и увидел всю компанию, семеро незнакомых жизнерадостных людей в
шляпах на шнурке и шелестящих шелковых нарядах. Антрепренер выступил вперед
и заговорил, за ним подошли две дамы поважнее, и наконец, мужчины, все
говорили, улыбались, жали ему руки. Теодор ушел к себе в контору. И вдруг
самая незаметная из актрис, та, что еще не вымолвила ни слова, говорит:
- Но где же мы возьмем рояль? Гробовое молчание. Про рояль забыли.
- Ты права, Клара! - сказал антрепренер. А Борсену он пояснил: - Это
фрекен Клара, пианистка.
Борсен взглянул на нее, на ее молодое, оживленное лицо и длинные
музыкальные руки с голубыми жилками.
- Слишком мало было времени, - сказал Борсен.- Но господин Теодор
непременно достанет рояль к будущему вашему приезду. За это можно
поручиться.
По лицу фрекен Клары промелькнула тень. Она была сумасбродная особа и
не соображала того, что она - самое незначительное лицо в группе. Борсен
заговорил с ней о музыке и узнал, с кем она играла и что одно время она даже
получала стипендию. Вот как! Впрочем, она в то же время и актриса, а даже по
преимуществу актриса.
Теодор вышел из комнаты, махая письмом, которое держал в руке. Славный
малый, если б не был так дурачлив! Вот-вот, расхаживает с письмом в руке,
чтоб все видели, что оно адресовано фрекен Марианне Хольменгро; уж не хочет
ли он импонировать труппе? Но фамилия Хольменгро была, видимо, знакома
труппе не лучше фамилии Лассен; опять заговорили о рояли, и Теодор обещал
достать к следующему разу, после чего труппа удалилась.
- Снеси это письмо! - сказал Теодор своему подручному мальчишке. Но
импонировать было некому, и он обратился к Борсену, как бы извиняясь: - Вас,
может быть, удивляет, что я пишу фрекен Хольменгро, но это совсем не письмо,
ничего подобного, я просто посылаю ей билет в театр.
- Вы посылаете ей билет в театр? - спрашивает Борсен, улыбаясь.
- Да. Так делается и в других городах, кавалер посылает даме билет в
театр.
Пожалел ли Борсен откровенную ребячливость парня, или нет, но он не
улыбнулся ему прямо в лицо, а посоветовал отказаться от своего плана. Если
господин Хольменгро и его дочь захотят посмотреть представление, они пошлют
прислугу купить билет. Средств у них хватит, как вы полагаете?
- Это понятно, красный билет, на самое лучшее место, - сказал Теодор.-
Я думаю, мне можно послать.
- Не делайте этого! - сказал Борсен.- А если уж вам непременно хочется
сделать что-нибудь в этом смысле, подойдите сами с несколькими билетами,