"Кнут Гамсун. Местечко Сегельфосс " - читать интересную книгу авторапопросите ее выйти в переднюю и изложите свое дело. Скажите фрекен Марианне,
что вам очень важно видеть господ Хольменгро на открытии вашего театра и что вы будете благодарны, если принесенные билеты пригодятся. - Сколько же мне взять с собой билетов? - спросил Теодор. - Я не знаю, сколько их там, народу. Возьмите с полдюжины. - Этого я не сделаю! - сказал Теодор. Тогда Борсен опять улыбнулся и сказал: - Правильно. Вы бутону розовый бутон. После репетиции на следующий день актеры были свободны до вечера, гуляли, показываясь при свете дня, и разожгли любопытство публики к пьесе. Они услыхали, что Виллац Хольмсен живет в имении, вон в том доме с колоннами, барин с незнакомой фамилией. Пианистка встрепенулась: - Хольмсен? Композитор? Господи, боже мой, музыкант Хольмсен! Подумайте, вдруг я увижу его. - Подумайте, вдруг я тоже увижу его! - сказал артист Макс, остряк и насмешник, но завидовавший все и каждому. - Ты обезьяна, Макс! - сказала фрекен Клара.- Виллац Хольмсен написал пропасть вещей, кантату, песни, танцы, он - большой музыкант, - сказала она, хвастаясь уже тем, что знает его имя. Но, разумеется, фрекен Клара не могла разговаривать о музыке с обезьяной, что она прямо и высказала, и отправилась на телеграф к Борсену. Вот как капризна жизнь. А Борсен был импозантен и очень благосклонен. Он встал и предложил даме табурет. - У нас есть и диван, - сказал он, - но он завален бумагами. Мы Они заговорили о Виллаце Хольмсене, - совершенно верно, это он живет здесь, приехал на родину работать и, конечно, очень занят. - Подумайте, вдруг он придет сегодня вечером! - У вас есть роль, фрекен? - Господи, да ведь же я - ядовитая змея! - А я думала, что вы - ангел? - Нет. На это у нас имеется примадонна. - Но у вас глаза! Божественный карат в глазах. - Вы находите? - проговорила фрекен Клара и повеселела. Особенно много в первый раз они не поговорили, а маленький Готфред был прямо ни к чему и держался на заднем плане. Но фрекен Клара, должно быть, очень скоро отметила выспреннюю речь телеграфиста и дала ему понять, что очень ее ценит. - Какая у вас замечательная речь, господин Борсен; божественный карат, - такого в нашей среде не услышишь! А, может быть, это производит такое впечатление оттого, что вы сами такой большой и представительный, не знаю. Удивительно, - милейший телеграфист, живший кое-как, пьянствовавший, философствовавший и взиравший свысока на жизнь, не проявлял теперь никакого высокомерия, а явно находился под действием похвал фрекен Клары. Кончилось тем, что он стал говорить с ней о своей музыке, взял виолончель и заиграл. Никогда еще Борсен не вел себя так глупо, и маленький Готфред дивился на него. И что это была за игра? Маленький Готфред видел, что глаза Борсена закрываются все больше и больше по мере того, как глаза фрекен Клары |
|
|