"Кнут Гамсун. Местечко Сегельфосс " - читать интересную книгу автора

вот такой маленький и ничего собой не представлял.
- В некоторых отношениях он толковый парень. И ему, по-видимому, везет.
- Кстати, почему он не может купить земли и таким образом вытеснить
конкуренцию? Ведь земля здесь недорога.
- О, да. Конечно, это зависит от того, сколько вы за нее возьмете, но
вообще-то - это дорогая земля, ценная земля. Цены на земельные участки в
Сегельфоссе стали теперь совсем не те, что прежде.
- Этим я обязан вам, господин Хольменгро. Но, впрочем, я не собираюсь
продавать землю.
Появились фрукты, виноград и яблоки в серебряной вазе. Марианна сказала
лукаво:
- Фру Иргенс, папа говорит, чтобы вы не беспокоились о ключе.
- Нет, нет, - уклончиво отозвалась фру Иргенс.
- Ну, да, потому что это же - всего-навсего ключ. Но это было уж
чересчур, и фру Иргенс ответила:
- Ваш папа все время говорит, чтобы я не беспокоилась, но я все равно
не могу не огорчаться. А самое главное, я никак не могу сообразить и
придумать, куда бы он мог деваться!
Все засмеялись, невольно улыбнулась и сама фру Иргенс, а господин
Хольменгро стал утешать ее, говоря, что здесь нет воров.
- Не шутите с этим! - предостерегающе проговорила она.- К тому же вы
чересчур добры. Есть люди, которых я не потерпела бы в людской, если б
только могла прогнать их.
- Кого же именно?
- Прежде всего Конрада.
Господин Хольменгро неприятно взволновался. Конрад - это поденщик, тот
самый молодчик, которого нельзя рассчитать без того, чтоб мельничные рабочие
сейчас же не вступились за него и не устроили стачку. Господин Хольменгро
сказал:
- Да ведь это было уж давно.
- Похоже, что опять начинается то же.
Господин Хольменгро заставил себя сделать веселое лицо, но он был явно
встревожен. Некоторое время он сидел задумавшись, потом попросил извинить
его на минутку и вышел из комнаты следом за фру Иргенс.
Молодые люди остались одни.
Молодой Виллац хотел было сказать что-то, полагая, что может
продолжать, как и раньше, безразличную болтовню, но ошибся, - Марианна
спросила сразу, и лицо ее побледнело:
- Почему ты ничего не писал мне? Значит ли это, что ты негодяй?
Возможно, что он и ожидал кое-чего в этом роде, но, во всяком случае,
не сразу нашел подходящий ответ и изумленно взглянул на нее.
- Не горячись, - сказал он, вставая.- Я держался твоего последнего
слова.
- Какого слова? Что я не хочу?
- Да, что ты не хочешь.
- Ах, так! - сказала она.- Но ты сам виноват, что я так сказала, ты
меня замучил.
- А ты виновата, что я тебя мучил, ты играла со мной.
- Нет, ты лжешь! - прошипела она, и индейское лицо ее запылало яростью.
Молодой Виллац улыбнулся и сказал: