"Кнут Гамсун. Местечко Сегельфосс " - читать интересную книгу автора

Ха, конечно, не о девчонках он так сильно беспокоится, он это придумал.
- А сам я возьму родительскую часть, - продолжал он, - и все должно
быть написано!
Теодор не отвечал.
- Ты слышал? - закричал старик.- Пусть придет поверенный!
Теодор вышел.
Чепуха, адвокату совершенно незачем приходить. Делиться? Как это -
делить лавку, разбивать на мелкие кусочки, сносить постройки? Извините,
наоборот, нам надо прикупить земли, нам надо расшириться! За адвокатом не
пошлют, а отец лежит в параличе и сам не может его раздобыть. Так время и
пройдет. Но ведь вот: отец может начать реветь, в конце концов, кто-нибудь
услышит его с дороги и приведет адвоката в Буа. Это вполне возможно. Ну что
ж, тогда Теодор поговорит с господином Хольменгро, ему и раньше приходилось
укрощать бешенство отца. А если уж ничего не поможет, тогда ревущего отца
можно сплавить в богадельню!
Дни шли.
Теодор пользовался жизнью, как охотничьим полем, как пастбищем, он
действовал направо и налево, и его рвение приносило ему радость. Театр
процветал в качестве танцевального зала, по субботам аккуратно устраивались
балы, а молодежь обладала хорошим здоровьем. Сушка рыбы на горах подвигалась
быстро, недели через две можно будет погрузить всю партию на яхту и
отправить, а это - большие деньги, даже за вычетом задатка; деньги на
щегольство, расширение дела и приятности жизни. Теодор купил себе большой
граммофон. Сначала он держал его в театре и играл там, и - господи, сколько
грусти было в "Коронационном марше" и в "Незабудке". Его жажда деятельности
могла бы выразиться и в большем: будь карусель в моде, он устроил бы большой
круг с шарманкой и флагами, то-то были бы денежки! Но карусель - это шум,
ярмарка и базар. Нет, а он подумывал о кинематографе, как в других городах,
это модно, а денег дало бы еще больше! Ах, чего только нельзя наделать в
Сегельфоссе! Когда распространилась молва, что адвокат Раш готовится к
большому празднику в саду, Теодор-лавочник раскритиковал в пух и прах и
самый праздник, и бурду, какою там будут угощать. Нет, уж коли на то пошло,
у него есть птичий остров, и на нем избушка, можно отправиться туда с
граммофоном и изрядным угощением. Только бы ему залучить туда кого-нибудь из
господ!
Но однажды Теодор махнул чересчур уже далеко!
Музицировать с граммофоном в театре было неудобно: народ собирался
снаружи и торчал под окнами; и в сущности, было бессмысленно сидеть и
наслаждаться граммофоном в одиночку, когда имелось в виду блеснуть этой
новой музыкой на все местечко. Что, если он возьмет граммофон домой, в
лавку? Это привлечет народ и увеличит торговлю, тут же представится повод
объявить, что граммофон стоил ему целое маленькое состояние, объяснить
устройство механизма. Люди повалятся с ног.
Он перенес машину домой, снял трубу, вставил пластинку, завел и начал
играть.
Люди повалились с ног. Но в ту же минуту наверху поднялась тревога,
загремела палка.
Ведь Пер из Буа не окончательно умертвил свою здоровую руку, он только
так неудачно ушиб ее, что она онемела, но потом она опять ожила и могла
стучать так же сильно, как раньше. А на зияющий порез он обращал ровно