"Эдмунд Гамильтон. Арфистки Титана" - читать интересную книгу автора

страдали от того, что один из них сидел в этом Совете и влиял на наши
решения.
При этих словах головы с беспокойством повернулись к "Кеогу".
- ...обычаи иноземцев все больше и больше проникают в жизнь нашего
народа. Они должны уехать! Все! И если они не хотят уехать добровольно, их
выгонят силой!
Король выучил свою речь наизусть. Саймон понял это по манере
спотыкаться на слове и время от времени оборачиваться к самому главному из
людей в шлемах и длинных мантиях - как бы для того, чтобы освежить память
или почерпнуть силы. Высокий, мрачный человек, которого Саймон узнал по
описанию Харкера, был главным врагом Кеога - Таросом.
- Мы не можем изгнать землян с помощью наших стрел и копий. У них
слишком сильное оружие. Но у нас тоже есть оружие, против которого они
бессильны! И хотя оно было запрещено нам глупыми королями, которые
боялись, что народ повернет его против них, сегодня мы должны им
воспользоваться!
Следовательно, я требую, чтобы старое табу было снято! Я требую,
чтобы мы призвали силу Арфисток для изгнания землян!
Напряженное, испуганное молчание упало на зал. Саймон видел, что люди
поворачиваются к нему, видел доверие в глазах Диона. Он знал, что они
видят в нем последнюю надежду, чтобы помешать этому.
Они были правы, потому что в любом случае он должен это сделать один.
Курт и Отто уже не имели времени, чтобы тайно проникнуть обходным путем в
зал Совета.
Саймон шагнул вперед и оглянулся вокруг. Его охватила дикая
экзальтация, радость оказаться еще раз человеком среди людей. Его голос
зазвучал под низкими сводами, как труба.
- Правду ли я говорю, что землян боится не ваш король, а Тарос, и что
он не собирается освобождать Монеб от мифического ярма, а хочет надеть на
ваши шеи свое?
Минута полного молчания, во время которого король и сами советники
ошеломленно глядели на Саймона. И в этом молчании Саймон продолжал:
- Я говорю от имени Совета! Табу не будет снято, а те, кто принес
Арфисток в Монеб, будут наказаны смертью!
За это короткое время советники обрели свое мужество и выразили его:
стены зала дрожали от их оваций. Под покровом этого шума Тарос наклонился
к уху короля, и Саймон увидел, что молодой король побледнел.
Тарос достал из-за высокой спинки трона шлем из кованного золота и
надел на голову короля. Шлем Молчания.
Возгласы ослабли, утихли. Король хрипло возвестил:
- В таком случае, для блага Монеба, я должен распустить Совет.
Тарос выступил вперед и с улыбкой взглянул в лицо Саймона.
- Мы предвидели ваши изменнические настроения, Джон Кеог, и
приготовились.
Он распахнул мантию. Под мышкой у него было что-то, завернутое в
шелк.
Саймон инстинктивно отступил.
Тарос сорвал шелк. В его руках оказалось живое существо величиной не
больше голубя, серебряное и розово-перламутровое, с тонкими складчатыми
блестящими мембранами и большими, очень нежными глазами.