"Дональд Гамильтон. Инквизиторы" - читать интересную книгу автора

Гнев Рамиро Санчеса явно влиял на произношение. А вскоре начал
подкапываться и под английскую грамматику:
- Сеньор Фельтон?
- Да, coronel?6 - ответствовал я со всевозможным почтением. Простейшая
вежливость, прошу поверить слову, стоит недорого, а офицеры несуществующих
армий чрезвычайно чувствительны к чинопочитанию.
- Мы знаем, кто есть вы, - резко произнес Рамиро. - Человек опасный,
верно?
Невзирая на всю бедственность создавшегося положения, я чуть не прыснул.
"Человек опасный" прозвучало чистейшей пародией на словосочетание "человек
разумный" - homo sapiens. Пускай. Я отнюдь не обидчив, чем и отличается от
выкормленных Москвою палачей-недоростков. Если не слишком ошибаюсь,
никарагуанский мятеж прозвали "революцией подростков". Представляю, какого
свойства революция состоялась, если заправляли ею малолетние, природой
обиженные, большевиками вооруженные ублюдки...
- Человек опасный, si? Ну что же, будьте любезны иметь милость
проследовать до этого пункта, и этот человек...
Черт возьми, насколько легко вылетает из памяти чуждый язык, если
говорящий собою не владеет!
- ...Возымеет охранять вас лично! Если шевельнется - стреляй, Эухенио!
- Si, mi coronel! - ответствовал очень усердный, очень смуглый и очень
крепко сбитый солдат. Кажется, предложение командира пришлось ему по душе.
Особые заботы, коим меня подвергли, вызвали у спутников и сострадальцев
непроизвольное любопытство. Заставили призадуматься: что же за опасную
личность созерцали они в продолжение последней недели?
Приглядный лейтенант Барбера, под заботливым присмотром полковника, учинил
моей недостойной особе тщательную инспекцию. Включая подмышки, лодыжки, талию,
пах и прочие телесные уголки, обыкновенно таимые от нескромных взглядов - тем
паче, лап. Тем не менее, парень изрядно оплошал. Оставил безо всякого внимания
хитро отточенную пряжку ремня, составлявшую чуть ли не обязательную
принадлежность нашей экипировки. Парню, как ни прискорбно сие для репутации
вонючих партизанских движений, хотелось не столько обыскать, сколько унизить
беззащитного пленника.
Посему сукин сын безусловно оставил бы незамеченным любой метательный
клинок, приспособленный меж моих лопаток. На счастье как Рамиро, так и Хулио,
я предпочитает бросать надежные, увесистые, длинные стилеты, а маленькие,
ничего не весящие, летящие, как попало, игрушки оставляет любителям. Не
хранилось на моей спине никаких лезвий.
И револьвера не обнаружилось.
К вящему и неприкрытому разочарованию прилежного Хулио.
Франческу, отрешенно подметил я, не занесли в список исключений. Осмотрели
на славу. Незачем было с головою выдавать собственную помощницу.
По знаку полковника Санчеса рядовой боец ринулся прочь, обогнул cenote,
вернулся, ведя под прицелом чету Гендерсонов и Миранду Мэтсон. Следовало
ждать...
Вслед пропавшим продефилировали шестеро водителей, вооруженных теми же
вездесущими М-16 и безукоризненно отдавших честь господину полковнику (по мере
поочередного прохождения). Санчес явил беспримерное терпение, дожидаясь,
покуда Хулио Барбера покончит с досмотром, коему подверг хорошенькую Глорию
Патнэм.