"Дональд Гамильтон. Гибель гражданина [B]" - читать интересную книгу автора

Он стоял с утомленным, отсутствующим видом, покуда женщины тараторили
на прощание; а я переминался рядом и внезапно поймал себя на мысли:
"Амос, олух Царя Небесного, убирайся в дом, уйди с освещенного
места". Научному светилу такой величины следует быть умнее и не торчать в
светлом проеме двери неподалеку от поросших кедровником холмов, где легко
может залечь целый батальон снайперов. Мысль выглядела мелодраматической,
но Лорис и Тина заставили невольно думать о вещах такого свойства. Не то
чтобы люди Мака были опасны для Амоса, но их присутствие означало
неприятности, а если вокруг вдоволь неприятностей, кусочек может достаться
любому.
- Очень мило, что вы пришли, - говорила Фрэн. - Но зачем же так
быстро убегать? Мэтт, счастливого путешествия, слышите?
- И вам счастливого пути, - сказала Бет.
- А вас мы еще повидаем до отъезда.
- Все равно, счастливого пути. Я просто зеленею от зависти, - сказала
Бет. - Спокойной ночи.
Даррелы повернулись, вместе вошли в дом, и с ними ничего не
приключилось. А мы двинулись туда, где коричневый лимузин Бет поблескивал
во тьме, как и подобает машине стоимостью четыре тысячи долларов.
Я спросил:
- Куда они едут?
- В Вашингтон, на будущей неделе. Я думала" ты знаешь.
- Черт, ведь Амос был в Вашингтоне только два месяца назад.
- Знаю, но, кажется, в лаборатории соорудили что-то важное, и Амосу
придется делать особый доклад. Они едут вместе, Амос и Фрэн: навестят
родителей Фрэн в Вирджинии, потом повеселятся в Нью-Йорке и вернутся домой.
Голос жены звучал грустно. В ее понимании цивилизация обрывалась на
восточном берегу Миссисипи. Бет обожала Нью-Йорк. У меня в этом городе
всегда начинается клаустрофобия. Не люблю города, из которых нельзя
убраться за несколько минут.
- Выберем время и поедем в Нью-Йорк нынешней зимой, если все будет
благополучно, - сказал я. - А сейчас давай подумаем, где нам поужинать. Не
будем торопиться, и миссис Гарсиа успеет уложить детей до того, как мы
вернемся.
Мы поужинали в Ла Пласите, ресторанчике на узкой, извилистой и
пыльной улице, которую люди, ничего не смыслящие в живописи, окрестили
Улицей Живописцев. В Ла Пласите были клетчатые скатерти и веселая музыка.
Потом мы снова уселись в блистательную двадцатифутовую колесницу Бет.
Выйди Бет замуж за нью-йоркского маклера, осядь она в скромном городке
родного Коннектикута, - обзавелась бы "фольксвагеном" и считала бы, что
лучшей машины сыскать нельзя. Это было бы протестом, вызовом окружающей
мещанской роскоши. В Санта-Фе, где слово "роскошь" не в ходу, она, обладая
в качестве мужа паршивым писакой, приобрела "бьюик" и уравновесила свое
бытие. Машина выглядела олицетворением солидности. Бет бросила на меня
быстрый взгляд, когда мы проскочили поворот на собственную улицу и
ринулись дальше.
- Пускай заснут, - сказал я. - Ты иногда заправляешь бак этого
автобуса?
- Бензина полно, - сонно ответила Бет, прижимаясь ко мне. - А куда мы
едем?