"Крис Хамфрис. Джек Абсолют " - читать интересную книгу авторадополнительная причина убраться отсюда, и чем скорее, чем лучше. А стало
быть, отыграть финальную сцену следует не мешкая. - Элизабет, это прощание. Адью, моя дорогая. Память о тебе я донесу в своем сердце до обеих Индий. Следовало признать, что это было не лучшее из его выступлений, но, когда он распрямлялся после поклона, оказалось, что Лиззи шагнула к нему и стоит совсем близко. Очень близко. - Но, милый, - промолвила она, - разве ты можешь расстаться со мной без прощального поцелуя? - Это было бы ужасно. Но разве тебе не пора на сцену? Лиззи повернула голову. Они оба прислушались к диалогу. - О нет, - улыбнулась Лиззи, - это сцена Фолкленда и Джулии. Тянется сто лет, особенно при том, как мусолит миссис Бакли каждую фразу. Она изобразила зевок, снова повернулась к собеседнику и улыбнулась. - Так поцелуй же меня, Джек Абсолют. Поцелуй меня в самый последний раз. И он, разумеется, не устоял перед этой просьбой. Он привлек ее к себе и поцеловал так, словно этот поцелуй мог длиться вечно. Ее теплое тело испускало какое-то необыкновенное, пряное, французское благоухание, особенно ощутимое из-за того, что ее корсаж, как всегда, был зашнурован только наполовину. Как-то так получилось, что рука Лиззи оказалась зажатой между бархатом ее платья и его плотно натянутыми брюками. Эта шаловливая ручка отнюдь не осталась неподвижной, а когда Лиззи голосом, более подходящим для Дептфорда, чем для "Друри-Лейн", простонала: "О Джек!", все рассудочные планы и разумные построения рассыпались, точно его на себя - уяснить трудно, но склянки со звоном полетели во все стороны, а в воздухе задымилась тончайшая пыльца пудры. Лиззи поспешно задирала нижние юбки, путаясь в кружевах. Он нашаривал пуговицы своих брюк и услышал, как две из них оторвались. - О Джек! - снова выдохнула она. - Да, да! Дай помогу! О! Скорее! Да! Да!!! Последние четыре месяца он провел в море, последние семь лет - вдали от Англии, но, похоже, как был Ромео из Корнуолла, так им и остался. Оба обезумели от охватившей их страсти. Ее кринолин из китового уса прогнулся под его напором, а потом со щелчком, похожим на выстрел, треснул. Обломок обруча вонзился ему в бедро, но Джек ничего не замечал. Краткое, восхитительно слабое сопротивление лишь возбудило его еще пуще. Она затрепетала, прижимая его к себе и подаваясь ему навстречу. Зубы Джека сомкнулись на шнуровке ее корсажа, и он рывком распустил ее окончательно. - Господи, - воскликнул он, - я мечтал сделать это всю неделю! - А я хотела, чтобы ты это сделал. Она хихикнула и, когда Джек наконец поднял голову, укусила его за ухо. Лиззи покусывала и ласкала его, пуская в ход и губки, и язык, и зубки, и пальцы. Ее грудь оказалась восхитительной, именно такой, какую и сулил соблазнительно открытый корсаж. Джек наклонился, целуя соски и щекоча их языком. Потом его рот нашел ее губы, и она снова укусила его, на сей раз сильнее, так что они оба ощутили вкус его крови. Ее голова стукнулась о зеркало, и девушка застонала, но вовсе не от боли. Какой-то частью сознания |
|
|