"Федор Николаевич Халтурин. Говорите любимым о любви (Из лирического блокнота) " - читать интересную книгу автора

Знай, дорогая, - солдатское сердце не камень,
Женская верность солдату в разлуке нужна.

Все разом притихли. Всех охватило неизъяснимое очарование простых и
таких знакомых слов, которые поэт сложил в чародейные строки.
Даже лейтенант и тот замолчал.
"И его, значит, проняло", - подумал я.
А лейтенант, словно очнувшись от раздумья, вдруг обеспокоенно огляделся
вокруг, подозвал сержанта и что-то прошептал ему на ухо. Тот согласно кивнул
головой и направился в угол. Не знаю, что он там сказал, только песня
смолкла, оборвалась на полуслове, а певцы торопливо и смущенно задвигали
стульями, собираясь выйти из комнаты.
"Ну и сухарь!" - чуть не вырвалось у меня, и я сердито спросил
лейтенанта:
- Вы что, запретили людям петь? Не запланированное мероприятие, так
сказать?
Лейтенант с еле уловимым упреком взглянул на меня:
- Вы извините, пожалуйста. Действительно, как-то неловко получилось. Да
ведь иначе нельзя. Нельзя! - твердо, суховато отрезал он. - Видите, вон у
окна, спиной к нам, солдат сидит? Это Сергей Потанин. Хороший человек.
Лучший, можно сказать, стартовик у нас. Да вот стряслась с ним на прошлой
неделе беда. Получил письмо от брата, а тот сообщает, что любимая девушка
Сергея вышла замуж. Не дождалась солдата. Да-а... Вот какая история. Горше и
не придумаешь. Ну, мы с комсомольцами поговорили, посоветовались и решили
как-то оберегать Сергея, не тревожить его душевную боль. Ведь с открытой
раной ходит человек! Да, видать, забылись сегодня ребята, не к месту и не ту
песню запели. Вот я и попросил, чтобы ушли из комнаты. Нельзя ж иначе! Надо
же поберечь Сергея.
Лейтенант замолчал, задумался, взгляд его, обращенный к Потанину,
потеплел, и столько в нем было участия, отцовской заботы, что мне сделалось
стыдно за свои прежние мысли о Вербилове, и я, тихонько попрощавшись с ним,
ушел.
Вот тебе и сухарь!
Сухарем-то, чиновником оказался я. Как же, с протоколов разговор начал!
Планы работы подавай. Проценты потребовал.
А вот человека-то проглядел.


АСТРЫ

Летом здесь жара, безводье. Уже к июню трава блекнет, выгорает, а у
низких, приземистых сосен, что растут за военным городком, искривленные,
узловатые сучья повернуты к северу - даже у деревьев нет сил устоять против
знойного южного ветра.
Вдоль казарм тянется редкая поросль акаций. У штаба сиротливо
приютились полузасохшие молодые тополя. А уж о цветах и говорить нечего.
Но вот нынешней весной рядовой Николай Демидов взялся вырастить цветы.
У него дед, говорят, садовником был. Из Воронежа прислали Николаю посылочку,
в ней бумажные пакетики с семенами. Были там дикие маки, резеда, анютины
глазки, астры. Сделал Николай клумбу, посадил семена. Через неделю