"Генри Райдер Хаггард. Дитя бури" - читать интересную книгу автора

догоревшие, снова ярко вспыхнули. Я предполагаю, что он незаметно подложил в
них топлива. И Зикали опять заговорил.
- Подойдите сюда, Макумазан и сын Мативани, - сказал он, - и слушайте,
что я вам скажу.
Мы подошли к кострам, которые горели необычайно ярко. Затем он выплюнул
изо рта на руку белый камень и я заметил, что камень был покрыт линиями и
пятнышками, как птичьи яйца.
- Ты не можешь растолковать эти знаки? - спросил он, держа передо мною
камень, и, когда я покачал головой, он продолжал: - А я могу прочесть их
так, как вы, белые, читаете ваши книги. Вся твоя прошедшая жизнь написана
здесь, Макумазан, но нет необходимости рассказывать тебе ее, так как ты ее
сам знаешь. Но здесь также написано и твое будущее, странное будущее. - И он
с интересом стал осматривать камень. - Да, да, удивительная жизнь и славная
смерть предстоят тебе. Но об этом ты меня не спрашивал, и поэтому я и не
скажу ничего, да ты и не поверил бы мне. Ты меня спрашивал только о
предстоящей охоте, и я говорю тебе: если ты благоразумен, то не ходи на
охоту с Умбези - ты будешь на волоске от смерти, хотя все кончится
благополучно.
Затем он выплюнул черный камень и посмотрел на него таким же образом.
- Твое предприятие будет успешно, сын Мативани, - сказал он. - Вместе с
Макумазаном ты достанешь много скота ценою многих человеческих жизней. В
остальном - но ведь ты меня об этом не спрашивал...
Мы сидели совершенно молча, пока карлик не прервал молчания громким
жутким смехом.
- Это колдовство, конечно, - сказал он. - Ничего особенного, не правда
ли? Почему ты не попросил меня предсказать тебе всю твою будущую жизнь,
белый человек? Это тебе было бы интересно, но ты, конечно, ничему этому не
веришь! Садуко, ступай спать! А ты, Макумазан, посиди со мной еще в моей
хижине, и мы поговорим о других делах.
И он повел меня вовнутрь хижины, хорошо освещенной горящим посередине
очагом, и предложил мне кафрское пиво, которое я выпил с удовольствием, так
как горло мое пересохло.
- Скажи, кто ты? - спросил я прямо, когда уселся на низкий табурет и,
прислонившись спиной к стене хижины, зажег свою трубку.
Он поднял свою большую голову с кучи шкур, на которой лежал, и
посмотрел на меня.
- Меня зовут Зикали, что значит "оружие". Ты это знаешь, не правда
ли? - ответил он. - Мой отец умер так давно, что его имя не имеет никакого
значения. Я карлик, очень уродливый, с некоторым образованием, как мы,
черные, его понимаем, и очень старый. Хотел бы ты еще что-нибудь знать?
- Да, Зикали. Сколько тебе лет?
- Ты знаешь, Макумазан, что мы, кафры, не умеем как следует считать.
Сколько мне лет? Когда я был молод, я пришел в эту страну с Большой реки,
которую вы, кажется, называете Замбези, с Уновандви, который в те дни жил на
севере. Теперь это уже все забыли, потому что много времени протекло с тех
пор, но если бы я умел писать, то описал бы историю этого похода и те
великие битвы, в которых мы сражались с народом, жившим до нас в этой
стране. Впоследствии стал другом отца зулусов, того, кого до сих пор зовут
инкузи Ункулу (великий предводитель). Может быть, ты слышал о нем? Я
соорудил специально для него этот табурет, на котором ты сейчас сидишь, он