"Генри Райдер Хаггард. Луна Израиля " - читать интересную книгу автора

небольшой паузы, во время которой он, держа в руке чашу из тонкого, как
яичная скорлупа, алебастра, всматриваясь в игру света в густом красном вине,
принц сказал мне:
- Друг Ана, мы с тобой пережили волнующий час, возможно, первый из
многих, что еще впереди, а может быть, последний. Кроме того, мы родились в
один и тот же день, а значит, - если астрологи не лгут, как другие мужчины и
женщины, - и под одной звездой. И, наконец, позволь мне об этом сказать, -
ты мне очень нравишься, хоть я и не знаю, нравлюсь ли я тебе; и когда ты со
мной в комнате, я чувствую себя спокойно и свободно. Это странно, ибо я не
знаю никого, с кем бы мне было так хорошо, как с тобой.
Только сегодня утром я изучал старинные рукописи и совершенно случайно
прочел, что тысячу лет назад наследный принц Египта имел право - а значит,
имеет и теперь, ведь в Египте ничто не меняется - держать личного
библиотекаря, которому платит государство, то есть, в конечном счете,
труженики страны. Последний такой библиотекарь был несколько династий тому
назад, я думаю потому, что большинство наследников трона не умели - или не
хотели - читать. Я рассказал о своем открытии визирю Нехези, который считает
каждую унцию золота, потраченную мной, как будто он платит мне из
собственной мошны, - впрочем, возможно, так и есть. Он ответил мне с его
обычной кривой усмешкой: "Поскольку, принц, я твердо знаю, что нет ни одного
писца в Египте, общество которого ты бы выдержал дольше месяца, я определю
месячное жалованье библиотекаря в тех размерах, в каких оно было при
Одиннадцатой Династии, внесу эту статью в список расходов твоего высочества
и выплачу эту сумму из царской казны к тому времени, когда он будет уволен".
Таким образом, писец Ана, я предлагаю тебе этот пост на один месяц, на
срок, который, могу обещать тебе, будет оплачен, какова бы ни была сумма.
Право, я забыл, сколько именно она составит.
- Благодарю тебя, о принц! - воскликнул я.
- Не благодари меня. Нет, если ты мудр, лучше откажись. Ты познакомился
с Памбасой. Так вот, Нехези - это Памбаса, помноженный на десять, плут, вор,
грубиян и к тому же наушничает фараону. Он превратит твою жизнь в пытку и
будет держаться за каждую крупицу золота, которую тебе придется вырывать у
него из рук. Более того, жизнь здесь утомительна, а я мнительный и часто
бываю в плохом настроении. Говорю тебе - не благодари. Откажись, возвращайся
в Мемфис и пиши рассказы. Беги от двора с его интригами. Сам Фараон - это
только марионетка, через которую говорят другие голоса и лик, через который
смотрят другие глаза, и все мановения его скипетра управляются нитями,
которые держат другие руки. А если так с фараоном, то что же сказать о его
сыне? И потом, Ана, - женщины; они станут преследовать тебя своей любовью -
они преследуют даже меня, а ты, кажется, говорил мне, что кое-что знаешь о
женщинах. Не соглашайся, ступай обратно в Мемфис. Я пришлю тебе для
переписки старинные рукописи и выплачу тебе все, что Нехези назначит для
библиотекаря.
- И все же я согласен, о принц! А Нехези - да я не боюсь его: в худшем
случае я напишу про него такой рассказ, над которым весь мир будет смеяться,
так что он скорее предпочтет заплатить мне, чем подвергаться осмеянию.
- Ты мудрее, чем я думал, Ана. Мне никогда не приходило в голову
сделать Нехези героем рассказа, хотя, признаться, я и рассказываю про него
всякие истории, а это, в общем, почти то же самое.
Он наклонился ко мне, подперев рукой голову и глядя мне в глаза,