"Генри Райдер Хаггард. Луна Израиля " - читать интересную книгу автора

спросил:
- Почему ты согласился? Дай мне подумать. Не потому же, что ты
надеешься здесь разбогатеть; и не ради показной пышности и престижа
придворной жизни; и не для того, чтобы водиться с великими мира сего,
которые на самом деле так ничтожны. Ничего в твоем сердце нет и тебе ничего
не нужно; ты художник, не больше и не меньше того. Так объясни же мне,
почему ты, свободный человек, способный заработать себе на жизнь, болтаешься
у трона и готов подставить шею под пяту принцев, которые растопчут тебя, как
глину, чтобы вылепить из тебя обычного прислужника, или царского приживалу,
или слугу, подставляющего скамеечку под ноги фараона.
- Объясню тебе, принц. Во-первых, потому, что троны творят историю, так
же как история создает троны; а мне кажется, что в Египте зреют великие
события, в которых я хотел бы сыграть свою роль. Во-вторых, потому, что боги
подносят дары людям только один или два раза в жизни, и отказаться от этих
даров, значит обидеть богов, давших тебе эту жизнь, которую ты должен
использовать, пусть даже для неведомых тебе целей. А в-третьих... - Тут я
заколебался.
- А в-третьих? Говори, ведь именно это, наверное, и есть настоящая
причина.
- А в-третьих, о принц - право же, такие слова странно звучат в устах
мужчины - но, в-третьих, потому, что я люблю тебя. С той минуты, как мой
взгляд упал на твое лицо, я полюбил тебя, как не любил никого, - даже своего
отца. Не знаю, почему. Конечно же, не оттого, что ты принц.
Услышав эти слова, Сети задумался и так долго молчал, что я испугался,
не слишком ли я дерзок для скромного писца, и поспешно добавил:
- Да простит твое высочество своего слугу за его самонадеянные речи.
Это не уста твоего слуги говорили, а его сердце.
Он поднял руку, и я умолк.
- Ана, мой близнец в боге Ра, - сказал он, - знаешь ли ты, что у меня
никогда не было друга?
- У принца - нет друга?
- Никогда, ни одного. Но теперь я начинаю думать, что нашел его. Эта
мысль кажется странной и согревает меня. Знаешь ли, когда мой взгляд упал на
твое лицо, я тоже полюбил тебя, одним богам известно почему. У меня было
такое чувство, будто я нашел того, кто мне был дорог тысячу лет назад, но
потом потерял его и забыл о нем. Быть может, это глупость, а может быть, это
тень чего-то великого и прекрасного, что обитает где-то в другом месте,
которое мы называем царством Осириса, - по ту сторону могилы, Ана.
- Иногда мне в голову приходили такие же мысли, принц. Я хочу сказать,
что все, что мы видим, - тень; и мы сами - только тени, а реальности,
которые отбрасывают их, живут в какой-то другой стране, озаренной духовным
солнцем, которое никогда не заходит.
Принц кивнул и некоторое время молчал. Потом он поднял свою прекрасную
алебастровую чашу и, налив в нее вина, отпил немного и передал чашу мне.
- Выпей и ты, Ана, - сказал он, - и обещай мне, как обещаю тебе я, что
во имя создателя, который дал человеку сердце, отныне наши два сердца
слились в одно, и так будет всегда, в горе и в радости, в победе и в
поражении, пока смерть не унесет одного из нас. Отныне, Ана, у меня нет от
тебя никаких тайн, - разве что ты окажешься недостойным нашей клятвы.
Вспыхнув от радости, я принял от него чашу, говоря: