"Олег Хафизов. Феликс " - читать интересную книгу автора

Не бойся и не ужасайся.
А чего бояться, мать твою? Е твою мать, этого, что ли? Да я сейчас
лопну. Да я... Вот это накрыло. Картина Айвазовского "Девятый вал". Если я
сейчас подохну, то последняя моя мысль посвящена дурацкой картине, которая
на хрен не нужна.
Я живой или как? Другая волна еще сильнее. Да я сейчас совсем подохну
или - наоборот. Нет, вы как хотите, а я привстану. Лучше помереть сидя, чем
жить на коленях. Нет, лучше прилягу, а то растрясется. Зубы, что ли трещат?
А вот теперь хорошо. Или как? Я понял, зачем они накрывают морды.
Звездочки перед глазами в кромешной тьме. Кругами куда-то лечу.
Волны стали ровнее и слаще шипеть. Теперь распластаться, не растерять.
Ой, как нам славно. А что у нас член? Что-то, говорят, у них член.
А его и нет совсем. Был, да весь вышел. Вобрался. Усох. Кто бы мне его
потеребил? В следующий раз положу с собой бабу. Хорошо. И бросили его во
тьму внешнюю, где скрежет зубовный. Понимали в наркотиках. Алые волны плещут
на черный мозг. Алое и черное.
Пропеллером лечу в неба звездоту. Волны быстро затухают, как не бывало.
И только-то? И столько разговоров? Я ничего не успел почувствовать. Феликс
чем-то гремит на кухне.
Пора догоняться.

Нарочно он, что ли, так медлит? И все какие-то шуточки, прибауточки,
приколы... /При-колы. /Почему ему так весело, когда должно быть страшно? Мне
страшно оттого, что весело тебе. Мне, вот, страшно, и хочется побыстрее. Вне
очереди из одного человека. Как начинаем колоться, так у одного дедушка
рожает, у другого бабушка ждет ребенка. Но у меня-то действительно есть
повод.
Предположим, он укололся, накрылся и закатил глаза. А кто же тогда
уколет меня, чтобы я укрылся и закатил глаза7 Я-то сам колоться не умею.
Умею, но плохо. Плохо, но умею. А его, когда он уже, лучше не трогать.
Звереет от малейшего звука. Боится спугнуть драгоценнейшие мгновения кайфа.
Не думает о секундах свысока. В конце-то концов, друг он мне или не друг?
Недруг или...
Друг. Кач-кач-кач. Перехватить полотенцем, а потом отпускать, но не
быстро, иначе... Больше всего люблю эти мгновения. Вены у меня не такие
велосипедные шины, как у Феликса, но очень даже... Многие говорят: о, какие
у тебя вены. Потому что у них нет никаких вен вообще. Они живут совсем без
кровообращения. Кровообращение - не главное в их жизни.
Есть контакт. У каждого должна быть своя игла и свой одноразовый шприц,
как завещал великий этот... А на самом-то деле на всех одна машина для
осеменения коров и тупая игла, промытая из лужи. Кожа лопнула с
оглушительным треском. Больше всего люблю этот момент.
Первые полсекунды - полет отличный. Вторые полсекунды - атомный взрыв.
Вот оно: страшно и весело. Лев Николаевич Толстой. "Война и мир". Том
второй. Хижина второго Тома. Мир хижинам, война дворцам.
Каким, на хер, дворцам? Какая хижина второго тома?
Всосал немного крови. У них это называется "контроль". Или как-то еще.
У них все как-то по-особому называется. Мне этот момент нравится больше
всего. Если бы не было наркотика, я бы колол вену просто так, пустым
шприцем. Феликс говорит: это потому что ты знаешь