"Олег Хафизов. Феликс " - читать интересную книгу автора

трактор, разбудили водителя, объяснили, где он, и по-черепашьи рванули на
другой конец города, к цыганам. До меня дошло, что марганцовка нужна для
приготовления джэффа.

Нарочно он, что ли, так медлит? И все какие-то шуточки, прибауточки,
приколы... /При-колы. /Почему ему так весело, когда должно быть страшно? Мне
страшно оттого, что весело тебе. Мне, вот, страшно, и хочется побыстрее. Вне
очереди из одного человека. Как начинаем колоться, так у одного дедушка
рожает, у другого бабушка ждет ребенка. Но у меня-то действительно есть
повод.
Предположим, он укололся, накрылся и закатил глаза. А кто же тогда
уколет меня, чтобы я укрылся и закатил глаза7 Я-то сам колоться не умею.
Умею, но плохо. Плохо, но умею. А его, когда он уже, лучше не трогать.
Звереет от малейшего звука. Боится спугнуть драгоценнейшие мгновения кайфа.
Не думает о секундах свысока. В конце-то концов, друг он мне или не друг?
Недруг или...
Друг. Кач-кач-кач. Перехватить полотенцем, а потом отпускать, но не
быстро, иначе... Больше всего люблю эти мгновения. Вены у меня не такие
велосипедные шины, как у Феликса, но очень даже... Многие говорят: о, какие
у тебя вены. Потому что у них нет никаких вен вообще. Они живут совсем без
кровообращения. Кровообращение - не главное в их жизни.
Есть контакт. У каждого должна быть своя игла и свой одноразовый шприц,
как завещал великий этот... А на самом-то деле на всех одна машина для
осеменения коров и тупая игла, промытая из лужи. Кожа лопнула с
оглушительным треском. Больше всего люблю этот момент.
Первые полсекунды - полет отличный. Вторые полсекунды - атомный взрыв.
Вот оно: страшно и весело. Лев Николаевич Толстой. "Война и мир". Том
второй. Хижина второго Тома. Мир хижинам, война дворцам.
Каким, на хер, дворцам? Какая хижина второго тома?
Всосал немного крови. У них это называется "контроль". Или как-то еще.
У них все как-то по-особому называется. Мне этот момент нравится больше
всего. Если бы не было наркотика, я бы колол вену просто так, пустым
шприцем. Феликс говорит: это потому что ты знаешь
- потом наступит удовольствие. Его брат больше всего на свете боялся
уколов, а потом полюбил... Больше всего на свете. Феликс верует в рефлексы
как физиолог Павлов. Но проводит опыты не на собаках, а на себе. И на себе
подобных. На людях. Стало быть: он порядочнее физиолога Павлова. Физиолог
Павлов написал собаке записку: "Прости,
Джим, что я нагрубил тебе во время операции". А Джим не умел читать и
сдох.
Начал вводить. Полет отличный. Неужели он впустит в меня /всю
/эту цистерну рассола? Из таких шприцов коровам в жопу вводят конский
возбудитель. Да в моих жилах столько крови не найдется. В наших жилах кайф,
а не водица. Куда гонишь, куда гонишь, чтоб я лопнул? Наоборот, надо
быстрее, чтобы резкий приход... Глаза лопнут.
Уф. Отпускай полотенце.
А он и так пошел. Еще не до конца, а он уже прет вовсю. Русские идут.
Yes! Маманя хорошо-то как, хотя ты не женщина, а поп. Чтоб тебя трепануло.
Теперь снимай очки, закрывай глаза, расслабляйся и лежи. Накрой лицо
полотенцем. Если что - не бойся, я рядом. Не таких откачивал.