"Олдос Хаксли. Писатели и читатели" - читать интересную книгу автора

обеспечивает его врагами, которых он может винить за свои недостатки, давая
выход своей скрытой жестокости и любви к издевательствам над себе подобными.
Коммерческая пропаганда приветствуется, ибо она призывает людей удовлетворять
низменные желания и помогает им отвлечься от физических страданий и неудобств.
Диктаторская пропаганда, по духу всегда националистическая или революционная,
приветствуется, ибо она дает волю человеческой гордыне, тщеславию и другим
эгоистическим свойствам, а также помогает людям преодолеть ощущение личной
неполноценности. Диктаторская пропаганда возводит отвратительную реальность
страсти и суеверия в ранг идеала. Диктаторы ─ это жрецы национализма, а
национализм заявляет, что все уже ясно и для достижения счастливого будущего
надо попросту гнуть свою линию. Все люди ищут оправданий таким свойствам
характера, как зависть, злоба, алчность или жестокость; с помощью
революционной или националистической пропаганды диктаторы снабжают их этими
оправданиями. Отсюда следует, что диктаторской пропаганде обеспечен известный
временный успех. Но как я уже говорил, рано или поздно невозможность
превратить огромное сообщество образованных людей в подобие психологически
однородного первобытного племени начнет сказываться на положении дел. Кроме
того, у всякого человека есть природная склонность к рационализации и
добропорядочности (не будь ее, люди не стремились бы узаконить свои
предрассудки и страсти). Доктрина, ставящая во главу угла самые низкие стороны
существующей реальности, не может продержаться долго. И наконец, в современном
мире просто не работает политика, основанная на племенной морали. Беда в том,
что в процессе проверки этого факта диктаторы могут разрушить мир до
основания.

Диктаторскую пропаганду можно разделить на два класса: негативную и
позитивную. Позитивная пропаганда состоит из того, что написано, негативная ─
из того, что не написано. Для любой диктаторской пропаганды умолчание по
крайней мере столь же важно, как и речь, suppressio veri играет не меньшую
роль, чем suggestio falsi. Действительно, негативная пропаганда, то бишь
умолчание, пожалуй, еще более эффективное орудие убеждения и подавления
самостоятельной мысли, нежели речь. Умолчание создает среду, в которой
написанные или произнесенные слова оказывают наибольшее действие.

Избыток позитивной пропаганды вызывает у тех, кому она адресована, скуку и
отвращение. Эксперты по рекламе прекрасно знают, что давление на покупателя
можно повышать лишь до известного предела, иначе отдача быстро снизится или
вообще станет отрицательной. В этом отношении политическая пропаганда не
отличается от коммерческой. Так, большинство наблюдателей сходятся на том, что
во время Данцигских выборов нацистские пропагандисты вредили сами себе, ибо
Упротестовали слишком активноФ. Однако Данциг был свободным городом; оппозиции
было позволено говорить, и для позитивной пропаганды не имелось почвы,
созданной предварительным периодом умолчания и подавления. Каковы же
результаты избыточной позитивной пропаганды в тоталитарном государстве? На
этот счет у нас нет надежных данных. Тем не менее в этой связи представляется
характерным падение тиражей немецких газет после прихода к власти нацизма.
УПротестуя слишком активноФ и все в одной и той же манере, пропагандисты
только вызвали у своих читателей отвращение. Suppressio veri имеет одно
огромное преимущество перед suggestio falsi: чтобы ничего не говорить, не надо
быть очень красноречивым. Позитивная пропаганда может надоесть людям; но там,