"Леон Гвин, Зигфрид Тренко. Тридцать третий ход (Сб. "Хрустальная медуза")" - читать интересную книгу автора

и водрузил их на свой кривой нос.
- Чем могу быть полезен, мой юный друг? - спросил Опелс. В хрипловатом
голосе зазвучал сарказм.
Незнакомец смотрел мимо него, туда, где на стене, в ряд, висели
двенадцать крупноформатных портретов; он медленно скользил взглядом по
фотографиям.
Какого цвета у него глаза?
- Это чемпионы мира по шахматам, молодой человек, - усмехнулся Опелс. -
Вы, кажется, ошиблись дверью?
Незнакомец молчал. Слышно было, как за окном бушует ветер.
Ну и погода! Он посмотрел на странную обувь гостя... Что-то тут не в
порядке. Но что?..
Он снял очки и протер стекла носовым платком. Потом сухо представился:
- Гроссмейстер Опелс. С кем, позвольте, имею честь?
- Лопес.
Скрипучий голос. Казалось, отворили старую дверь. "Ишь ты! Лопес?"
- Не повторите ли вы свое имя? - произнес гость.
- Гроссмейстер Александр Опелс, - досадливо поморщился хозяин. Он не
любил повторяться.
- Я не ошибся? - недоверчиво сказал незнакомец. - Вы действительно
рыцарь?
Опелс посмотрел на него с удивлением.
- Хм-м... Что да, то да. Я рыцарь шахматной игры. Слышали о такой?
Капабланка, Ботвинник, Фишер... И я не из последних. Гроссмейстер - это
значит "большой мастер".
- Великий маэстро, - поправил гость.
- Не возражаю, - согласился Опелс. - А вы... вы играете в шахматишки? -
гроссмейстер небрежно поглядел на часы. "Заболтался я с ним".
Внезапно губы пришельца вытянулись в злую струнку, глаза сверкнули.
- Играю?! - крикнул он фальцетом. - Я маэстро Алехандро Лопес! - и тихо
добавил: - Какой сегодня год?
"Боже мой, да он сумасшедший! Разнесет еще весь клуб..."
- Прекрасно, - пробормотал Лопес. - Я прибыл на турнир, который
начинается через одиннадцать минут после захода солнца.
"Что? Так ты и есть мой первый противник? Ну что ж. Неплохо
расколошматить слабачка с ходу. Мастера сейчас плодятся, как грибы после
дождя. И все червивые... Значит, в первом турнире у нас плюс один".
- Приятно слышать, - Опелс вновь перешел на вежливо-иронический тон. -
Готов сразиться с вами в любом дебюте. До скорой встречи, милейший.
И, чопорно кивнув, ушел в дальние комнаты.
Турнир не вызывал особого интереса, зрителей собралось немного.
Отгороженные канатом, стояли столики для участников. Судья ходил между
столиками, поправлял фигуры, прикладывал к уху шахматные часы.
Опелс занял свое место, спиной к остальным. На стене висела эмблема с
девизом Международной шахматной федерации - "Мы одна семья". "Все одним
миром мазаны", - по-своему перевел он и тяжело вздохнул. Справа к столику
была прикноплена табличка с его фамилией. Второй таблички - с фамилией
соперника - не было.
"Не успели написать, - подумал он. - Где же этот молокосос?"
Он пододвинул к себе бланк для записи партии. Белые - ЛОПЕС, черные -