"Валерий Гусев. Не стреляй первым ("Давите их, давите" #2) " - читать интересную книгу авторамонологи вспоминались мне в самые, как правило, неподходящие моменты.
Подобрав свои прекрасные ноги, Яна сидела на тахте, постукивала торцом авторучки в кнопки калькулятора, делала какие-то пометки и потихоньку заводилась, поглядывая на мои нехитрые сборы. Я кидал в сумку носовые платки, бритву, зубную щетку, нож, отмычки. Подумал - и туда же бросил пистолет, гранату. Всыпал две горсти патронов. Яна пока еще добродушно, но уже сквозь зубы рассмеялась: - Ты будто борщ готовишь. Посолить не забудь. И помешай хорошенько. Я послушно встряхнул сумку, задернул "молнию", бросил между ручками ветровку. - И вновь продолжается бой? - не выдержала Яна. - Не надоело? Сколько человек ты уже убил? - Сколько надо, - буркнул я. - Но не человек. - Они тебе не снятся? - "Сколько раз ты встретишь его, столько раз и убей", - сказал любимый когда-то тобою поэт. - Он сказал о фашистах. - И я о них же. От кого мы с тобой удирали из резиденции Руслана, забыла? И что бы они с нами сделали, если бы догнали, знаешь? Яна вскочила - с колен густо посыпалась и разбежалась по полу вся ее канцелярия - и заорала, топнув ногой: - Если ты спас мне жизнь, это еще не дает тебе права распоряжаться ею! Может, хватит уже воевать? Нельзя жить одной ненавистью. - Отчего же? Мне такая жизнь, стало быть, по нраву: наполненная, глубокая, острая... - На всякий случай я приготовился отражать летающие Мне совсем не хотелось объяснять Яне, что, оставаясь дома, я снова подвергал ее опасности. После того что мы пережили, даже Яне было бы трудно это повторить. И мне не хотелось расставаться с ней добром. Если мы опять поссоримся, это будет очень кстати: пусть запомнит меня злым, глупым, упрямым и жестоким. Без сердца. Ей же будет легче, если что... Вот поэтому я безжалостно провоцировал ее на скандал. Впрочем, она в этом и не нуждалась, и я бы спокойно выслушал все, что она выдала обо мне, моих товарищах, о моей работе и принципах, но то, что она бросила под занавес... Это уже перебор. - Чего ты добился? Убил четырех негодяев. Но погиб Полковник. Из-за тебя... Удивительно, как может самый близкий и самый чужой человек безошибочно определить больное место в душе и одинаково жестоко ударить в него. Правда, с разными целями. Я шагнул к Яне, обнял ее - она неверно поняла меня и уткнулась мне носом в шею. Я высоко поднял ее и посадил на шкаф. Подхватил с пола сумку и закрыл за собой дверь, в которую грохнулась мгновением позже уродливая керамическая ваза, мирно стоявшая до того рядом с Яной на шкафу. Эту дверь мне уже не откроют. До отъезда мне нужно было сделать еще одно дело. Без этого я не мог уехать. Мне сегодня дважды об этом напомнили. Без излишней деликатности. И я поехал в свое "Имение", бывшую дачку моей доброй тетушки, которая отписала мне ее в своем завещании. |
|
|