"Валерий Гусев. Шпагу князю Оболенскому! (Повесть про милицию)" - читать интересную книгу автора

пасты, бутылочками с разноцветными жидкостями. Староверцева отозвал
какой-то длинноволосый парень неуместно шпанистого вида, и я,
воспользовавшись этим, сел рядом с Сашей на подоконник и выглянул в окно.
Небо будто задернули грязно-серой шторой. И так резко, что она еще
колебалась, шевелилась и вздрагивала от рывка. Опять пошел дождь. В зале
потемнело и на миг стало так, как было здесь, наверное, много-много лет
назад. Мне даже почудилось, что сейчас Афанасий Иванович велит подать
свечи.
Саша принялся протирать части пистолета каким-то составом, смазывал
их и снова протирал.
- Ну, что у вас новенького в литературных верхах? - спросил он у
подошедшего Выпивки.
Тот не ответил.
- До сих пор не знаю вашего отчества, - продолжал дразнить его Саша,
собирая пистолет. - Как же вас все-таки звать, а?
- Я же вам объяснял, - раздраженно напомнил Выпивка. Видно, ему
частенько доставалось от Саши. - По паспорту я - Георгиевич, а по отцу -
Григорьевич.
- Что-то мудрено. - Саша покрутил головой, прицелился в портрет
старого графа и щелкнул языком.
Выпивка демонстративно отошел к стенду и стал прижимать пальчиком
какой-то отставший уголок.
- Что это ты с ним так нелюбезен? - спросил я Сашу. Мы как-то
незаметно и легко стали на "ты".
- Да ну его. Присосался к музею, как клоп, кормушку себе нашел. Он о
музее уже раза четыре писал, а теперь будет о каждом зале по отдельности
кропать. Да еще дурачком прикидывается.
- Прикидывается? - удивился я. - А я думал, он всерьез. Уж очень
натурально.


Гостиница - я уже говорил - помещалась здесь же, во флигеле.
Сложенное из красного камня, с острыми башенками на фронтоне здание стояло
среди высоких лип, вплотную примыкая к старому, видимо, заброшенному
кладбищу.
Дежурная - светловолосая девушка Оля с такими длинными ресницами,
что, казалось, она, моргая, поднимает ими теплый ветер, - быстро оформила
меня и сказала, вручая ключи:
- Знаете, этот номер пользуется дурной славой.
- Да? А что такое?
- Когда-то в этих комнатах жил тоже Оболенский, и тоже Сергей, и он
загадочно исчез в такой же дождливый вечер. Он лег спать, а утром его уже
не нашли. - Она мягким движением ладони отбросила за спину волосы и так
светло улыбнулась, словно заранее извинялась за то, что со мной может
произойти нечто подобное.
Я попрощался и поднялся к себе.


Несмотря на полученное предупреждение, номером я остался доволен.
Стены комнаты, обшитые дубовыми панелями из вертикальных досок, были в