"Валерий Гусев. Непонятная история (Сб. "Поединок" 1982)" - читать интересную книгу автора

своей правоте и силе: "Это мой лес. Мне доверено соблюдать в нем все
живое. И здесь, пока я сам жив, будет порядок. Никому - ни свату, ни
брату, ни тебе, бессовестному, - не позволю его нарушить". Лешего боялись
и свои, законные, охотники, и браконьеры; самые отпетые и отчаянные бегали
от него, как мальчишки из чужого сада, какой-то козелихинский парень даже,
говорят, прятался от него на болоте, всю ночь просидел по горло в грязной
жиже, но зла на него не держал никто: видно, хорошо понимали, в чем корень
его беспощадности.
"Не слышать бы мне этих выстрелов, - растерянно думал Андрей, стоя
перед спокойным, уверенным, ничуть не смущенным егерем, - пройти бы мимо.
Мало ли палят в лесу - за всеми не побегаешь. А теперь как быть?" Может, и
не совсем так он думал, но похоже на это.
- Андрейка, возьми там и папироску, сунь мне ее в пасть, будь другом
- руки-то, сам видишь...
Андрей достал ему папиросу, зажег спичку и внимательно, будто хотел
понять, что же такое случилось и что ему теперь делать, смотрел, как Леший
жадно курил, густо выпуская дым на потное, искусанное комарами лицо, жевал
и мочалил мундштук, гоняя его из угла в угол волосатого рта. Он щурил
глаза от папиросного дыма и все еще удивленно и весело улыбался, когда
Андрей сел на пенек и щелкнул кнопками планшетки, доставая бланки
протоколов.
- Погоди, Сергеич, ну что ты? Дай слово-то молвить, - Леший выплюнул
окурок, потоптал его тяжелой ногой, сердито ухмыльнулся: - Я думал,
поможешь мне, а ты дурака валять пришел.
- Обижайся не обижайся, Федор Лукьяныч, а протокол я обязан
составить. И составлю. Хотя, по правде, очень тяжело мне это делать и
обидно. Кого хочешь мог здесь ждать, но только не тебя. Такое доверие тебе
от людей, а ты, прости, воруешь то, что охранять тебе поручено.
- Ты что, с печки упал, такие слова мне говорить? Сопляк в фуражке!
Медведь-то полудохлый, больной, что, я не знаю! Он и потомства не даст, и
беды наделает, потому что в берлогу не заляжет.
Андрей оторвался от бланка, поднял голову:
- Ты еще скажи, что он сам на тебя напал, а в твоем ружье случайно
"жаканы" оказались, и Евменовиу в свидетельницы притяни. Больно хорошо все
сходится для того, кто на днях дочку замуж выдает.
- Все знаешь, участковый, - топнул ногой Леший. - Верно, выдаю
Женьку. Гулять-то все село будет, а я не завмаг и на базаре цветочками не
торгую. Где ж мне мяса и водки столько взять? Или на свадьбе родной дочери
квас пить да макаронами закусывать?
- А если б не медведь? Где взял бы, украл?
- Сроду не крал, даже для голодных детей. Тебе ли не знать...
- До сегодня не крал, - жестко отрезал Андрей. - А сегодня ты вор...
Он едва успел увернуться от быстрого, наотмашь удара - так
молниеносно бьет рысь когтистой лапой, - вскочил, перехватил тяжелую,
неумолимую в своей силе руку, успел завернуть ее за спину и почувствовал,
что все равно не удержит ее, даже если повиснет на ней всем телом. Но рука
егеря вдруг ослабла, обмякла, плечи его вздрогнули, он захрипел и рухнул
лицом в разодранную медведем землю. Андрей испугался, упал на колени,
повернул его голову и замер - Леший плакал...
Андрей растерянно оглянулся, встал, отошел в сторону. Издалека