"Валерий Гусев. Непонятная история (Сб. "Поединок" 1982)" - читать интересную книгу автора

паутинку. Он, не удержавшись, срезал два крепких грибочка и зачем-то
положил их в планшетку, высыпал в рот горсть горячей земляники и у
большой, туго натянутой между землей и небом сосны остановился,
прислонился к звенящему стволу, чувствуя, как он дрожит, шевелится,
толкает в плечо, запрокинул голову. Над ним, высоко-высоко, размашисто
качались далекие кроны, плыли по синему небу белые, пронизанные солнцем
облака, толстым сердитым шмелем гудел в ветвях упругий ветер.
И вдруг в этом прекрасном разумном мире раздались два резких,
слившихся выстрела. "Дуплет. Пулями. Кто?" - мелькнуло в голове Андрея. Он
шел бесшумно, не раздвигая ветки, а скользя между ними так, чтобы не
шуршала листва по одежде, ставил ноги легко, чтобы не трещали под сапогами
сухие сучки.
На краю небольшой, зарастающей молодняком вырубки Андрей остановился,
осмотрелся - увидел невдалеке задержанное густой листвой жиденькое,
прозрачное облачко дыма, и ему показалось, что в воздухе еще стоит
нерастаявший, тревожный запах пороха. Какой-то человек, стоя на коленях,
возился с чем-то большим, темным, что-то быстро делал с ним.
Андрей терпеливо дождался порыва ветра, тихо подошел сзади, сжал
зубы, непроизвольно закачал головой. Медведь лежал на спине, раскинув
лапы, как убитый человек, запрокинув большую голову с открытыми, будто еще
видящими глазами. Земля вокруг него была изрыта когтями, забросана
клочьями выдранной травы; в глубокой бороздке шевелилась, извивалась белая
личинка, облепленная муравьями. В воздухе густо стоял тяжелый дух сырого
горячего мяса, жадно жужжа, кружились большие зеленые мухи.
Леший, мотая головой, сдувая с лица комаров, сноровисто, воровато
свежевал тушу. Левая рука его, голая по локоть, в ошметках красного мяса,
в клочьях мокрой шерсти, задирала, оттягивала взрезанный край шкуры; в
правой - окровавленной - безошибочно, точно сверкал тусклым лезвием
длинный нож.
- Здравствуй, Федор Лукьяныч, - негромко сказал Андрей.
Егерь вздрогнул, выронил нож, мокрая красная лапа метнулась было к
ружью.
- Тьфу, черт! Напугал ты меня, Андрейка. Ловко подкрался.
- Участковый инспектор Ратников, - спокойно, официально представился
Андрей, поднося руку к козырьку фуражки. - Прошу предъявить документы на
предмет составления протокола о злостном нарушении правил и сроков охоты.
Леший хмыкнул и, давая понять, что оценил и поддерживает шутку,
кивнул куда-то назад головой:
- А вон а, за пенечком, в котомке мой документ. И мне плесни чуток,
может, комар отстанет - заел совсем, в рот ему селедку.
Имя синереченского егеря редко кто помнил, а уж фамилии вовсе никто
не знал. По облику своему (бородища, бровищи, седые, чуть не до плеч
волосы, скрипучий "от редкого употребления" голос, хромота) и повадкам (из
леса не вылезал, частенько и ночевал у костра, людей сторонился) он
справедливо звался Лешим.
Андрей никак не ожидал застать за таким подлым делом этого истинного
лесовика, всегда упрямо честного, не по должности - по совести честного
егеря. Как-то они вместе задержали браконьера (большого начальника из
области), и Леший, отщелкивая цевье от дорогого новенького ружья, в ответ
на угрозы, лесть, наглые посулы сказал твердо, со спокойной уверенностью в