"Лев Гурский. Опасность " - читать интересную книгу автора

шеф. - И не паникуй. Где кафе - там рэкет, проще простого. Твой Партизан, если
он вообще есть в природе, здесь ни при чем..." - "При чем! При чем!.. - зашипел
я. - Дайте мне хотя бы с десяток человек, и из них чтобы двое было саперами, и
проводника дайте с собакой, науськанной на взрывчатку..." - "И еще вертолет, и
полсотни "коммандос", и чтобы все были боксерами в полутяжелом весе... - в тон
мне продолжил генерал и уже серьезно сообщил: - Все, что я могу, - это дать
тебе пока разрешение заниматься этим делом самостоятельно. Ты меня пока еще не
убедил, что твой Партизан - не миф..." - "Спасибо, товарищ генерал, - ответил я
этому благодетелю. - Благодарю за оказанное доверие... Оправдаю!" - "Не злись,
- пожал плечами Голубев. - Я, между прочим, вообще не уверен, что имею право
отвлекать своего лучшего работника на всякое... на всякое такое... Ты, кстати,
еще не оформил всех документов по делу этого... ну, с удавами". - "Если вы
имеете в виду дело "Боа-Королевич", то оно давно оформлено и ждет только вашей
визы", - парировал я. "Тогда ты наверняка не послал ответ на последний запрос
из Верховного Совета по поводу покушения на депутата Безбородко", - немедленно
припомнил генерал. Шеф знал, чем меня можно донять. "Я послал, - процедил я, -
я их всех так послал..." - "Не груби, - бдительно оборвал меня Голубев. - И не
шути с представительной властью. Обидятся депутаты - и проголосуют за недоверие
всему нашему ведомству". - "А нам никак нельзя, - тоскливо поинтересовался я, -
проголосовать за недоверие им?" - "Иди, свободен, - ответил генерал. - Язык без
костей. И чего я тебя, Макс, пресс-службе не отдал?" - "Да кто еще, кроме меня,
работать на вас будет?" - брякнул я и поспешно ретировался. Брякнул - и как в
воду глядел. Поскольку вышеописанный разговор состоялся четыре дня назад, а
четыре дня спустя Голубев срочно вызвал меня и объявил, что все свои дела я
откладываю и немедленно еду на улицу Алексея Толстого, где произошло убийство и
где уже вовсю работают наши добрые друзья из Московского утро. "Да при чем тут
Комитет?" - огрызнулся я. Генерал с мученической гримасой объяснил при чем.
Припомнив теперь его весьма лаконичные объяснения, я попытался
сообразить, как же мне получше растолковать майору Окуню причину моего,
капитана Максима Лаптева, появления здесь и сейчас. Майор Окунь, по всей
вероятности, подрабатывал чтением мыслей на расстоянии. Потому что, рассмотрев
мою задумчивую физиономию, рыбий майор немедленно поинтересовался:
- И, кстати, зачем тут вообще КГБ? Дело-то уголовное, и ежику ясно.
При этих словах за креслом завозился мой приятель Некрасов. Очевидно, и
ему самому было любопытно, что привело сюда кунака Макса.
- А вдруг не уголовное? - ответил я вопросом на вопрос.
- Бросьте, капитан, дурака валять, - проговорил губастый Окунь. - Уж
мне ли не знать почерка "деловых", охотничков за деньгами!
Криминалист у моих ног в очередной раз согласно фыркнул. Очевидно, этот
сдержанный фырк означал: нам ли, экспертам, "деловых" не знать!
- Я боюсь ошибиться, - до отвращения вежливым тоном сообщил я. - Однако
охотники за деньгами не отказались бы прихватить с собой кое-какое ценное
имущество. Например, золотой портсигар с монограммой.
Кажется, последнюю фразу я произнес слишком громко, потому что унылый
голос за моей спиной, донесшийся из кухни, счел необходимым уточнить:
- Портсигар желтого металла...
Окунь досадливо отмахнулся:
- Черт с. ним, с портсигаром. Может, они не хотели мелочиться. Или были
уверены, что у старика припрятано что-то посущественнее. Видно же, что покойник
был зажиточным. И в один прекрасный день его явились потрясти его же коллеги по