"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

- Ровно сто девяносто, - отдуваясь, объявил он.
- Ну, прямо Власов, - подбодрил культуриста Дмитрий Олегович. - Значит,
и двести десять можно? - Он уже углядел нужные цифры на кругляшах.
- Я же говорил... - откликнулся охранник.
- Испытаем, - задумчивым тоном сказал Ку-рочкин и, поднатужившись,
навесил на железный стержень две десятикилограммовые блямбы. Самым трудным
делом было затянуть крепления, чтобы кругляши не отвалились. - А ну-ка... -
проговорил он.
Вес "210" дался гоблину уже с большим трудом. Теперь он уже не кряхтел,
а хрипел, и каждое новое положение штанги, похоже, требовало от него немалых
усилий.
- Двести... десять, - наконец, просипел он. - Можете... попробовать...
согласно... распорядку...
- Я-то двести двадцать буду пробовать, - залихватским голосом супермена
объявил Курочкин, внутренне ужасаясь несуразности цифры. - Мне-то этого
будет мало... - Важно было поймать гоблина на "слабо". Качание мышц - такая
же мания, как и другие. Раз человек сам себя изнуряет, глупо этим не
воспользоваться.
- Двести... двадцать? - тяжело дыша, переспросил гоблин. Как видно, он
еще колебался.
- Свободен, свободен... - нахально произнес Курочкин. - Кое-кому этот
вес уже не под силу. Ну-ка, теперь я...
Накачанный охранник решился.
- Мне тоже... под силу... - сказал он вопреки собственному признанию
часовой давности. Как будто за прошедший час он успел превзойти свой личный
рекорд.
- Испробуем, - словно бы еще раздумывая, произнес Дмитрий Олегович. А
сам уже подкатывал к штанге новые кругляши. На всякий случай он навесил на
ось не десять, но все двадцать новых килограммов. В крайнем случае, он
всегда может сослаться на плохое знание арифметики...
Однако гоблину-культуристу было уже не до арифметики. Бешено зарычав,
он принял отяжелевшую штангу на грудь, страшно поднатужился. Лицо его
сделалось малиновым, как у индейца Найта Вулфа в компьютерной игре. "Неужели
поднимет? - подумал Курочкин. - Тогда я его недооценил..."
Штанга приподнялась сантиметров на пять... и с грохотом упала на пол,
едва не придавив кадык незадачливого чемпиона. Глаза гоблина медленно
закатились: он стал жертвой собственной силы, проиграв соревнование с самим
собой. Теперь он был в затяжном шоке. Дмитрий Олегович прислушался к
хриплому дыханию охранника, пощупал пульс. Так и есть - человек
перенапрягся; теперь ему приходить в себя не меньше часа. И еще минут
двадцать - выползать из-под штанги. Вдобавок Курочкин приковал гоблина к его
любимому спортивному снаряду: чтобы освободиться, штангу придется
развинчивать. Еще минут десять.
"Достаточно", - решил он. Второй негритенок из четверки был выведен из
игры.
- Отдыхай... Шварценеггер, - заботливо проговорил Курочкин. Наконец он
вспомнил эту длинную иностранную фамилию.

15