"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

- За дверью уже переминались двое гоблинов из охраны - толстяк и
культурист. На лицах у обоих было написано оживление. Кота поблизости не
наблюдалось.
- Что-нибудь произошло? - строго осведомился Курочкин у охранников.
- Все по плану, - бодро ответил гоблин-культурист. - Вы даже с
опережением на одну минуту.
Дмитрий Олегович с толком использовал лишнюю минуту. Он протянул
охраннику сосуд с цветочками и скомандовал:
- Отнесите в ГЛАВНУЮ комнату.

Ничуть не удивившись, гоблин-толстяк послушно подхватил на руки
железный горшок и деловито понес его в указанном направлении. Мол, приказ
есть приказ; велят - мороженое принеси, велят - ночную вазу с нарисованной
икебаной. Наше дело охранное.
Сам Курочкин, проследив, как выполняется команда, отправился в
сопровождении гоблина-культуриста прямиком в спальню. После "Туалета"
распорядок отводил киллеру Сорок Восьмому полчаса на непонятный "Сексодром".
Дмитрию Олеговичу совсем не нравилось это слово. Он искренне уповал на то,
что данный пункт в плане - всего лишь юмористическое обозначение виденной им
большой постели, где можно просто отдохнуть в горизонтальном положении.
Расслабиться, как пообещал ему во время экскурсии серебристый хек, - и
ничего кроме этого.

Тем не менее Курочкин вступил в будуар с изрядной долей тревоги: не
будет ли тут сюрпризов? "Все по плану", - успокоительно повторил
сопровождающий гоблин и плотно прикрыл за его спиной дверь.
Дмитрий Олегович вгляделся и перевел дыхание. Кажется, никого. Кровать
в углу была похожа на Землю в один из первых дней Творения, сразу после
отделения воды от тверди. То есть - безвинна и пуста, если не считать
белоснежного покрывала. Адам с Евой еще не изобретены, и Дмитрию Олеговичу
этот факт на руку. На полпути к ложу он с облегчением скинул обувь, а потом,
не раздеваясь, с разбега запрыгнул на кровать...
- О-о! - простонал кто-то под покрывалом.
- Ай!! - в страхе воскликнул Курочкин, безуспешно пытаясь выбраться из
зыбучей перины.
Дмитрий Олегович, привыкший к советским тюфячкам, недооценил мягкости
явно импортной кровати: оказывается, сверхмягкая постель могла почти целиком
поглотить человека. И даже двух.
Парализованный периной Курочкин со страхом наблюдал, как из-за

покрывала появляется большая черная рука. Потом - большая черная нога.
И наконец, - целая большая женщина в крохотном красном купальнике. По своим
габаритам она необычайно походила на курочкинскую супругу Валентину. Только
ЭТА женщина была еще иссиня-черного цвета - точь-в- точь как кристаллики
перманганата калия. Курочкину-фармацевту был знаком такой оттенок.
- Хелло, май дарлинг! - нежно проворковала огромная и почти голая
негритянка. - Ай вонт ю!

12