"Георгий Гуревич. Месторождение времени" - читать интересную книгу автора

Так что у меня не было сомнений насчет необходимости отъезда. Но беда в
том, что телеграмма попала в мои руки очень поздно. Приняли ее ребята, моей
фамилии они не знали, стали искать Кудеярова среди пионеров, потом начали
"диких" опрашивать. Хорошо, что кто-то из взрослых догадался посмотреть
текст и сообразил, что "утверждение темы" к школьникам не относится. В
результате я получил телеграмму в четверг около девяти вечера.
Только утренний пятичасовой самолет мог меня спасти. Мысленно я
посчитал: вылет в пять, посадка в четыре, в кассе надо быть не позже трех
ночи. До аэропорта полтораста километров. Вечерних автобусов из Приморского
нет.
- Ничего, поспеем, - сказал Гелий. - Если ножками поработаете как
следует, поспеем. Ночью на шоссе просторно.
Мы выехали заблаговременно, часов в одиннадцать вечера. Дорога была
пустынна, никто не мешал, и ночная свежесть бодрила - я с удовольствием
крутил педали. Стремительно бежали навстречу одинаково черные силуэты
деревьев и скал, слишком стремительно бежали, чтобы казаться таинственными
или страшными. Свет фар метался на поворотах, вырывал из черноты белые
столбики или неестественно зеленые лужайки. Миг - зелень пряталась во тьму,
свет снова упирался в асфальт.
- А почему мы ползем еле-еле? - поддразнивал Гелий. - Силенки бережете,
что ли?
- Сил хватит! - кричал я. - Рули давай, поспевай.
Может, руль заклинило? Силы есть и на полтораста километров, и на
триста.
- Не пробежаться ли нам до Москвы, Юра? Стоит ли возиться с кассой,
посадкой, самолетом этим? Выйдем на магистраль - и ходу! Вот это рекордик
будет: пробежка Крым - Москва за одну ночь.
- В следующий раз, Гелий. Я-то смогу, машина сдюжит ли? Опять же
водитель у меня мешковат, баранку крутить за мной не поспевает.
И сглазил. Кто виноват был из нас, сказать затрудняюсь. То ли Гелий в
темноте не заметил резкого поворота, то ли я вертел что есть силы, когда
надо было снять ноги с педалей. Жал и жал, упиваясь скоростью и собственной
мощью, и, возможно, не расслышал слишком тихо сказанного: "Хватит, Юра". Так
или иначе, внезапно фары уперлись в кусты, тормоза взвизгнули, машина
подпрыгнула, закряхтела и медленно завалилась набок. Я инстинктивно сжался в
комок.
Фары погасли. В смоляной тьме что-то тяжеловесное легло на меня.
Больно не было. Я пощупал руками ноги. Неосознанно пощупал.
Бессмысленный жест какой-то, в книгах вычитанный. Уж если не больно, ясно,
что ноги при мне. Раскрыл глаза шире. Все равно ни зги.
- Вы живы? - спросил Гелий сверху. Это он лежал на мне.
- Жив, кажется.
Гелий зашевелился, уперся коленкой в бок, чуть не продавил мне ребра.
Выбрался наконец. Брякнула наружная дверца. Я тоже вылез за ним. Поверженная
машина лежала в кювете на боку.
- Причалили, - сказал Гелий мрачно. - Нам еще повезло.
- От дома далеко? - спросил я. Спросил опять-таки инстинктивно. Я был
очень потрясен, и почему-то мне казалось, что надо скорее вернуться назад.
Назад, в безопасное Приморское, где не бывает аварий, ночью люди лежат в
постели, лампа у них стоит на столике.