"Арсений Гулыга. Кант " - читать интересную книгу автора

которое после смерти Бока (того самого, что получил от Елизаветы 500 ефимков
и звание русского академика) пустует в Кенигсберге уже два года. В те
времена не делали культа из узкой специализации. Богословы брались учить
медицине, юристы проходили по конкурсу на естественнонаучные должности.
Профессор Бук, перебежавший в свое время дорогу Канту, был математиком.
Почему бы философу Канту не попытать счастья в стихосложении: интересы его
разносторонни, а сочинения о прекрасном и возвышенном убеждают в наличии у
него тонкого вкуса. Редактировать же чужие вирши и сочинять собственные на
официальные случаи, что входило в обязанности профессора поэзии, труда не
составляет.
Кант все же отказался. У него была цель, он шел к ней прямой дорогой,
пусть долгой, но прямой, делать зигзаги было не в его правилах. Он ждал уже
восемь лет, можно подождать еще.
Отказ оценили. Специальным рескриптом от имени короля было обещано
"весьма умелого и со всеобщим успехом преподающего доцента Канта выдвинуть
при первой же возможности".
Кант вспомнил об обещании через год. Его финансовые дела оставляли
желать лучшего. Он никогда не занимал денег и был очень горд этим, говорил,
что на любой стук в дверь он может спокойно ответить "войдите", зная, что к
нему не пожалует кредитор, но в городе было известно, что иногда магистр
Кант вынужден продавать свои книги. В октябре 1765 года Кант узнал, что
освобождается место помощника библиотекаря в королевском замке. На эту
должность было несколько претендентов, но Кант напомнил о правительственном
обещании оказать ему предпочтение. В феврале 1766 года он приступил к новой
работе, не оставляя преподавания в университете.
Библиотека занимала нижний этаж главной башни замка (наверху помещалась
пожарная каланча). Книгохранилище считалось одним из лучших в городе,
насчитывая 16 тысяч томов. Наш старый знакомый Болотов в бытность свою
вершителем дел Кенигсбергских неоднократно посещал библиотеку королевского
замка и оставил следующее ее описание: "Книги сии по большей части старинные
и отчасти рукописные, и мне случалось видеть очень редкие, написанные
древними монахами, весьма чистым и опрятным полууставным письмом, украшенным
разными фигурами и украшениями из живейших красок; а что того удивительнее,
что многие из них прикованные к полкам на длинных железных цепочках, на тот
конец, дабы всяким можно было их с полки снять и по желанию рассматривать и
читать, а похитить и с собою унесть было бы не можно. Библиотека сия в
летнее время в каждую неделю отворялась, и всякому вольно было в нее
приходить и хотя целый день в ней сидеть и читать любую книгу, а наблюдали
только, чтобы кто с собою не унес которую-нибудь из оных, и дабы чтением сим
можно бы было удобнее пользоваться, то поставлены были посреди палаты
длинные столы со скамейками вокруг, и многие, а особливо ученые люди и
студенты, и действительно пользовались сим дозволением, и мне случалось
находить тут человек по десять и по двадцати, упражняющихся в чтении".
Времени библиотека отнимала немного, теперь она была открыта только по
средам и субботам с часу дня до четырех. Но и оклад библиотекаря был невелик
-- 62 талера в год. Канту по-прежнему приходилось думать о дополнительном
заработке. Одно время он взял на себя заведование частной минералогической
коллекцией.
А между тем его известность растет. Ламберт и Мендельсон обращаются к
нему с предложением вступить в научную переписку. Иоганн Генрих Ламберт,