"Андрей Гуляшки. Спящая красавица ("Приключения Аввакума Захова" #4) " - читать интересную книгу автора

Поэтому запах кислой капусты да громадная туша повара в грязном халате
казались обидно несовместимыми с причудливыми арабесками мозаики и с
гипсовыми кружевами у потолка.
Оглядев по привычке внутреннее убранство прихожей, Аввакум обернулся:
стоявший позади него толстяк молча наблюдал за ним.
- Ну как, примет меня профессор? - спросил Аввакум.
Он с трудом преодолел смущение - то ли слух у него притупился, то ли
этот человек гак и не поднимался по этой великолепной лестнице красного
дерева.
- Пожалуйте, - произнес толстяк, склонив свою массивную голову. В
уголках его мясистых губ мелькнул остаток прежней улыбки. Но глаза были
спокойны и сосредоточенны. - Профессор ждет вас, - добавил он. Очевидно,
мысли его были заняты совсем другим: доходивший из кухни запах уже внушал
тревогу, кушанье начинало подгорать.
Лестница вела в продолговатую сводчатую гостиную, от которой под прямым
углом шел налево небольшой коридорчик. В двух шагах от угла была массивная
дубовая дверь, обитая красной кожей; блестящая бронзовая ручка была
инкрустирована тончайшей сетчатой резьбой. Одна створка двери оказалась
приоткрытой. У порога на коричневой ковровой дорожке образовалось светлое
пятно - сквозь раскрытую дверь падал сноп бледно-желтого электрического
света. В гостиной было сумрачно, ворс дорожки как будто впитывал шум шагов,
все вокруг было окутано сонной тишиной. Остановившись на пороге, Аввакум
чуть наклонился и заглянул в кабинет. Профессор, шевеля губами и качая
головой, производил на стареньком арифмометре какие-то вычисления. Аввакум
подождал, пока он перестанет вертеть ручкой, и когда машинка мягким звоном
оповестила, что подсчет закончен, сделал шаг вперед и сказал, почтительно
поклонившись:
- С вашего разрешения, Аввакум Захов.
- А-а! - протянул профессор и кивнул ему.
Он уставился на Аввакума почти невидящим взглядом. Мысли его, видно,
были еще заняты вычислениями, потому что он перенес взгляд на табло
арифмометра и недовольно причмокнул. Помолчав немного с задумчивым видом, он
вдруг порывисто обернулся к гостю и удивленно спросил.
- Господи, почему же вы стоите?
От резкого движения его шарф, еле державшийся на плечах, сполз еще ниже
и совсем упал на пол.
- Не могли бы вы поднять мне шарф? - безо всякого стеснения попросил
профессор и потянулся к кучке отточенных карандашей. Пока Аввакум поднимал
шарф, профессор добавил, сбрасывая показанный арифмометром итог
вычисления: - Мне самому трудно двигаться, моя правая нога полностью
парализована. Да и левая с некоторых пор почти не повинуется. Извините..
- Пожалуйста, - любезно ответил Аввакум.
Этот пожелтевший, как мумия, человек с живыми глазами и бодрым голосом
держался как настоящий мужчина.
Аввакум опустился в кожаное кресло возле книжного шкафа и достал
сигарету. Курить тут не возбранялось - стоящая перед профессором пепельница
была полным-полна окурков и недокуренных сигарет, - видимо, с вычислениями
дело не ладилось. Аввакум знал это по собственному опыту.
Кабинет был просторный - своими размерами он скорее напоминал небольшой
зал. Окно во всю стену, начинавшееся в полуметре от пола, было обращено к